С тобой — хоть на край света!
Шрифт:
Рейчел положила щетку на туалетный столик и натянула футболку. Послезавтра ожидается открытие отеля, и новая встреча с Жан-Люком неизбежна. Как-то она справится?
— Ты даже не притронулся к коньяку.
За столом, украшенным свечами, Иветта выглядела потрясающе в своем открытом черном платье. Жан-Люк улыбнулся и поднял бокал, сознавая, что недостаточно принимает участие в беседе, в то время как положение обязывало, тем более что именно он пригласил Иветту на обед.
—
— Может быть, кофе у меня в номере? — промурлыкала она. — Или у тебя?
Он засомневался, разумно ли это. Но ведь он не давал обета безбрачия.
Окончилось лето, жаркое, сухое и слишком долгое. Он предпочел оставаться в Париже, очень много работая, целиком окунувшись в бизнес.
Жан-Люк взглянул на Иветту. Она была такой милой, веселой и беззаботной — все это мешало запросто отправиться с ней в постель.
— Иветта…
— Ты не хочешь. — Она коротко, почти холодно улыбнулась. — Уговаривать не буду.
— Я не ожидал. Ты очень соблазнительная женщина. — Он выдавил улыбку, затем нахмурился, раздраженный собственным поведением.
— Ты думаешь о чем-то другом. Это заметно. Кстати, как там в Англии? — Красиво подведенные губы чуть скривились.
— Насколько мне известно, хорошо. Завтра я отправлюсь туда, чтобы убедиться лично.
— Надеюсь, поездка будет удачной. — Иветта поднялась из-за стола. — Эта женщина очень красива. Желаю счастья вам обоим. Но если ничего не получится… Ах! Я же обещала, что не буду уговаривать. Ты неотразим, Жан-Люк Мануар! И тебе это известно.
— Не для всех, — мрачно заметил Жан-Люк. Ему вспомнился последний разговор с Рейчел, и он потряс головой, отгоняя видение.
— Как ты живешь?
Рейчел резко обернулась на голос Жан-Люка. Его присутствие действовало на нее даже на расстоянии. Она судорожно вздохнула и наклонилась, рассматривая кусты коралловых роз, которые обрамляли новую дорожку к теннисному корту. Надо взять себя в руки.
— Я думала, ты приедешь завтра.
Когда он подошел ближе, Рейчел подняла глаза и заметила, что он выглядит усталым.
— Ты мог бы сообщить мне о своем прилете накануне.
— Зачем? Разве мой неожиданный приезд причинил тебе неудобства?
— Возможно.
Ее голос был холоден. Она окинула взглядом его фигуру. Узел шелкового галстука бронзового цвета ослаблен, верхняя пуговица сорочки расстегнута, загорелая шея обнажена. Ее глаза невольно задержались на темном завитке волос, слегка блестевшем от пота. Следствие жары.
— Мои комнаты готовы?
— Да. Ты удивлен? — Рейчел не потрудилась скрыть раздражение. — Раз ты не доверяешь мне, приходится держать их все время наготове.
— Я устал от города. Жаркие летние дни лучше всего проводить в английской провинции. Сейчас Грейндж выглядит
— Да.
— Ты говоришь так, будто на самом деле недовольна результатами. Разве ты не согласна, что теперь дом радует глаз?
Рейчел рискнула поднять глаза. Жан-Люк неожиданно засмеялся, она не удержалась и засмеялась вместе с ним, затем снова взглянула на свой дом, ставший отелем.
— Если угодно, он хорош.
— Рейчел, ради Бога! Почему бы тебе не унять свою гордыню и не признать, что все прошло лучше, чем ты думала? Как ты и просила, я оставил тебя в покое.
Возникла напряженная пауза. Птичье пение в кронах деревьев вдруг зазвучало слишком громко и неуместно радостно.
— Если ты закончил, позволь мне идти. Я как раз направлялась на корт.
Его темные глаза оценивающе прошлись по загорелым ногам Рейчел и короткой белой юбочке в складку.
— Я тоже пойду. Удается ли тебе поддерживать форму?
— Удалось улучшить. Я оттачиваю свое мастерство. — Рейчел отвечала до неприличия холодно.
Неуловимым движением Жан-Люк выхватил ракетку у нее из рук.
— Хороший выбор. У меня в багажнике лежит похожая.
— Ты, должно быть, не хочешь играть? Конечно, последняя вещь, которую тебе хотелось бы сразу по приезде из Парижа, — это играть в теннис. Почему бы тебе не пойти в крытый бассейн? Он выглядит очень эффектно.
— Рейчел, ты что, уже продаешь мне дом? Я успею поплавать. Не знаю лучшего способа скинуть с себя заботы трудовой недели, чем стычка с тобой, или, может, ты заранее сдаешься?
— Вот еще!
Именно такого ответа и ждал Жан-Люк. Глядя на его самонадеянную мину, Рейчел чувствовала, как краснеет.
— Прекрасно. Я буду через пять минут. — Он обернулся и прибавил: — Отнесись к этому как к работе. Задача — доставить удовольствие инвестору. Это поможет убрать с твоего лица недовольное выражение.
Жан-Люк оставил ее дожидаться, и, пока она думала, не последовать ли голосу инстинкта самосохранения и не уйти ли с корта, он появился, крепкий и красивый, в шортах и белой майке, демонстрировавшей широкие плечи и настолько открывавшей сильную мускулистую грудь, что Рейчел смутилась.
— Три сета? — Жан-Люк достал пару теннисных мячей из футляра у ног Рейчел, затем кинул их ей. Он улыбался, темные глаза сияли озорным блеском. — Ты когда-то хорошо играла. Наверное, предвкушаешь, что выбьешь из меня дух.
— Я все еще в форме, вот увидишь.
Рейчел волновалась, что победить будет нелегко. От напряжения она пропускала мячи, с какими обычно справлялась играючи. Безжалостный Жан-Люк возвращал все ее подачи под острыми углами, вкладывая в удары всю свою грозную силу. Рейчел металась по площадке, как загнанный заяц.