С тобой
Шрифт:
– Нет, я здесь постоянно. Квартиру в Москве сдали, на свежем воздухе лучше.
Кристина сбежала по ступенькам, чувствуя, что может лопнуть от злости. Вот из-за таких старикашек частенько всё срывается. И откуда только взялся этот дурацкий метр?
Зайдя на свою территорию, Кристина посмотрела на забор, испытывая желание его пнуть. На глазах от обиды выступили слёзы. Как, вообще, могло случиться такое недоразумение? И ещё неизвестно, действительно ли этот метр принадлежит им? Надо ехать в БТИ разбираться. Кристина медленно поднялась по ступенькам, Александр вышел ей навстречу.
–
– Не будет у нас никакого дома в Сочи. Всё разваливается. Это так глупо.
Алёнка внимательно посмотрела на нее и слегка кивнула, словно и раньше знала, что так будет.
– Давайте ужинать, а после всё обсудим. Ты набросаешь мне цифры, чтобы я понимал о каких суммах идет речь.
– Я не представляю, как сказать покупательнице, что я не продаю, - с тоской заметила Кристина, опускаясь на стул.
– Милая, а почему ты не хочешь продать Витин дом? Ты можешь заработать денег, как агент, - сказал Александр, накладывая ей картошку.
Алёнка в её фартуке, который выглядел слишком длинным, подставила поближе салат.
Кристина усмехнулась.
– Никто из них не согласится. Они меня ненавидят. И покупательница тоже возненавидит. Это второй раз, когда я вместо своего дома продаю ей другой. Она хотела дом на берегу озера.
– Но тот дом тоже на берегу, - заметил Александр.
За ужином все молчали. Александр следил за новостями по телевизору, Алёнка смотрела с тарелку и быстро ела, а Кристина не могла думать ни о чем другом, как о своей срывавшейся сделке. Девушка не чувствовала вкуса еды, не слышала телевизора. И даже не убирала посуду, для этого здесь была Алёнка, на которую Кристина злилась, хотя и понимала, что она никак не могла быть виновата в неправильно оформленных документах.
Александр подошёл к ней с листком бумаги и ручкой.
– Набросай мне цифры. За сколько ты свой дом продаешь, сколько стоит тот на море, почём нынче квартиры на Арбате? – Александр выглядел совершенно спокойным, как будто он знал, что так будет и ничуть не волновался.
– Зачем тебе это? Ты же …
– Не спорь с будущим мужем, милая. Ты слишком привыкла полагаться на себя, - он поцеловал её в макушку, словно ребенка. И перестань нервничать. Алёше это не нравится, он погладил её по животику.
– Ладно, - Кристина вздохнула и, достав книжечку, нарисовала схему, словно готовилась к сделке. Квадратик с цифрой стоимости переходил с помощью стрелочки в другой квадратик с другой цифрой: сверху обозначалась улица продаваемого объекта, чтобы не запутаться. Только у своего дома она написала вместо улицы: «Двенадцать сосен». И квартира на Сивцевом Вражке оказалась справа одиноким квадратиком, не соединённым цифрами.
Александр, нахмурившись, изучал схему, затем взял у Кристины ручку и нарисовал ещё один квадратик, а стрелочку между покупательницей «Двенадцать сосен» перенаправил туда, соединив с квартирой на Сивцевом Вражке. Посмотрел на Кристину.
– Вот так всё получается, и Алёнка получает свой дом обратно.
Кристина скорчила гримаску.
– На бумажке можно зачеркнуть любую стрелочку и подставить квадратик. А в жизни попробуй объяснить моей покупательнице….
– Тсс, - Александр прижал палец к её губам, а, заметив обиженное
– Будет! – Кристина сжала кулачки и едва удержалась, чтобы не топнуть ногой. Удивительно: с Александром она всегда чувствовала себя маленькой девочкой. О чём он говорит? Попробовал бы сам сварганить хоть одну сделку. Кристина задумалась, вспоминая самые невероятные случаи, когда казалось, что всё висело на тонкой ниточке, а она, собиралась, говорила нужную фразу или предпринимала что-то ещё, и сделка выплывала с самого дна, словно ей захотелось ненадолго нырнуть.
Кристина положила голову Александру на плечо, чувствуя, как раздражение сменяется умиротворением. Нет, она сделает всё, чтобы получить дом на море. Она вдруг вспомнила, как впервые приехав в Двенадцать сосен решила, что будет там жить. Она просто решила и всё, а дальше вселенная подстроилась. Вспомнила Андрея, своего мужа, который был мужем только на бумаге, скорее они стали хорошими товарищами. И Она обещала ему заботиться о соснах. – Я не могу, - сказала она вслух. – Я поняла, что не могу продать Двенадцать сосен.
– Конечно, не можешь, - раздался рядом звонкий голосок Алёнки-Леночки, остановившейся напротив неё, уперев руки в бока. – Продай их дом. Они же продали меня.
Кристина в ужасе закрыла себе рот. Откуда она это знает? Это ужасно. Она не должна…
– Ну что ты выдумываешь?! – сказала Кристина, как только пришла в себя.
– Я подслушала разговор мамы с папой. Мама говорила, что они хотят за меня семь миллионов, но это не важно, потому что мама так любит меня, что отдала бы все деньги, которые получит. Они ещё мало попросили. И папа с ней согласился. Теперь ты понимаешь, почему я вернулась к ним?
Кристина увидела, как по щекам Алёнки потекли слёзы, и она похлопала ладошкой по месту рядом с собой:
– Иди сюда.
Алёнка села, доверчиво прижавшись к ней, всхлипывая. Кристина вспомнила, как однажды они тоже так же сидели, обнявшись на берегу озера. Кристина тогда решила, что будет заботиться о ней и не позволит, чтобы её обижали. Она сдержит слово. Кристина поцеловала девочку в макушку, увидела отросшие тёмные корни волос, которые тронули её. Кто же она, эта Алёнка-Леночка? Сейчас она выглядела обиженным ребёнком, а совсем недавно, когда деловито мыла посуду, взрослой девушкой.
– Ты получишь Двенадцать сосен, если пообещаешь мне сделать одну вещь.
– Какую?
– Ты перестанешь красить волосы. Я терпеть не могу блондинок, они кажутся мне глупыми курицами.
– А как же мама?
– Мама будет любить тебя даже лысой, - засмеялся Александр.
– И я смогу жить здесь? – на хорошеньком личике зажглась надежда, капельки слёз в отражающем свете лампы казались блестками.
– Я постараюсь это устроить, - сказала Кристина, заметив, как Александр согласно кивнул. – Тогда и я обещаю больше не быть глупой курицей. Если хочешь, мы можем сходить в парикмахерскую и перекраситься.