С волками жить....
Шрифт:
— Чем меньше понимаешь, тем меньше разболтаешь, — сказала лавочница и поставила на огонь чайник. — Тебе улыбнись — всё выложишь. Так что не обижайся, Эльви, кое-чего тебе лучше вовсе не знать. Шей себе одежду и помалкивай, а если будут спрашивать — отправляй ко мне.
Трюдда улыбнулась: у нее явно имелось не одно такое ружье, не обеднела.
— Ну ладно... — Эльви глубоко вздохнула. — Но чужака тут еще как примут, а?
— Как Тана с дочкой приняли, так и его примут. Сразу видно, руки из плеч растут, стрелять умеет.
— Я все хотела сказать... — робко заикнулась вдова, — огородик бы ей...
— Да будто я не говорила! Некогда, отвечает, в лесу дел полно, — Трюдда ухмыльнулась. — Ладно, она уже за мои овощи втройне откупилась. А ты помалкивай, запомнила? И о Люте, и об этом парне!
— А о том, что зимой ушел и сгинул?
— Наше какое дело? Сама сказала — ушел и сгинул. Вон волков в лесу сколько, на всех пуль-то не напасешься... Давай, доставай чашки, глотнем горяченького!
В оружейной лавке все было Эре то не к плечу, то не по руке. Даже хозяин не ругался на неизвестного парня, которого приволокла эта чокнутая Люта с горы, — видел, что обучен тот совсем не как здешние охотники. Даже недавний (по местным меркам недавний, ясное дело) Айлан — и тот в подметки не годился этому Эре.
— А можете вы купить ружье, какое я хочу? — спросил наконец юноша. — Я готов подождать. Пока нам хватит этого вот...
Он указал на обе двустволки.
— Деньги-то у тебя есть? — ласково спросил хозяин и чуть не ударился головой о стену, когда Люта прыгнула на прилавок.
— Сдурел?! Я мало тебе черных белок перетаскала? Спрашиваешь, есть у нас деньги или нет? Ну так я посчитаю, хватит ли!
— Перестань, я сам посчитаю.
Хозяин облегченно сполз на пол, когда Эре спокойно снял Люту на пол и вежливо спросил:
— Так достанете ружье, уважаемый?
— Если попадется на ярмарке, куплю, ясное дело, только залог — вперед! — опомнился тот.
— Вот всегда он то о залоге, то о проценте... — с досадой сказала Люта. — Как не в одних горах живем!
— Он знает такие слова, а это уже немало, — улыбнулся Эре. — Ну что ж, давай потолкуем о залоге, уважаемый. Люта, ты пойди погуляй, это надолго.
Она послушалась, потолкалась на площади — каждый раз удивлялась, до чего странно ощущать вокруг множество людей! Потом пошла к Трюдде и явилась как раз вовремя: лавочница уже выпроводила вдову Эльви, но котелок (видимо, третий или пятый) еще не остыл.
— Как вы жить-то будете, два дурня? — спросила Трюдда, налив девушке душистого травяного отвара.
— Как я раньше одна жила, так теперь вдвоем станем, — пожала плечами Люта. — Не пропала же.
— Тебя отец учил, а мальчик...
— А его я научу, — перебила Люта. — Он правда много чего не умеет. Зато умеет другое, чего я не знаю. Мы будем учиться
Трюдда долго молчала, потом сказала:
— Летом ты хоть приходишь, а зимой... Хоть спой мне на полную луну, а?
Воцарилось молчание.
— Отец сказал, да? — проговорила Люта.
— Нет. Сама догадалась. По его обмолвкам... да много, по чему! И нет, не сверкай глазами — никому не выдам... зачем бы? Живешь себе и живешь, нас не трогаешь. Никто не выдаст.
— Даже эта малахольная? — фыркнула Люта. — Швея наша?
— Даже она. Иди сюда, обниму...
Люта хотела сказать, что у нее и так есть, кому обнять, но не стала. Зачем обижать-то? И объятия Эре совсем не то, что Трюддины.
— Я тебе обязательно спою. Ты слушай — мой голос отличишь, — быстро выговорила она, отстранилась и выбежала из лавки.
И чуть не столкнулась с Эре.
— Стоило немного поговорить, и у лавочника нашлось то, что не продают простому люду, — протянул он, подхватив споткнувшуюся Люту. — Глянь — хорошо?
— Ох, хорошо... — только и смогла она сказать, посмотрев на ружье, но тут же спохватилась: — А о чем ты с ним говорил?
— Лишнего не сказал, не бойся.
— Я не боюсь, я...
— Боишься, чую.
— Так за тебя, дурак! — Люта несильно ударила его в грудь кулаком и пошла к завалу на тропе, где давно уже ждал навьюченный осел.
Тот сам дошел до нужного места — привык уже. Да и... свернуть некуда, а упавшую сосну ему не одолеть. Но там уж недолго перетаскать самим... или она одна перетаскает, если Эре решит остаться с людьми, он ведь теперь знает, как, и нож она отдала ему! Вот поверит как следует, и...
— Ну зачем ты сама-то волочишь мешок, меня подождать не могла? — услышала она голос Эре и ответила:
— Нет. Я привыкла сама. И отвыкать не буду.
— Хорошо, не отвыкай, — тихо сказал Эре. — Но пока я с тобой — мешки буду таскать я, договорились?
Люта стояла и хватала теплый весенний воздух ртом, а Эре уходил выше и выше... И тогда она догнала его и подхватила тяжелый мешок снизу — так было хоть немного, но легче нести...
Эпилог
— Глядите, князь едет, настоящий князь!
— Детей зови, когда еще такое увидишь!
— Всех зови!..
Князь Иритор благосклонно улыбался людям, глядящим на него и добычу его охотников — не серого, седого от старости волка в клетке. Угодил в капкан, надо же, удача какая! Такого одинца поди излови живым!
По ту сторону перевала уверяли, что это оборотень, но как проверишь? Луна-то едва на убыли, жди-пожди...
— Эй, пошла с дороги! — кто-то из свиты замахнулся кнутом на немолодую, но еще крепкую, жилистую женщину, вставшую на пути, но князь успел схватить его за руку. Не хватало со старухами воевать!