С запахом лаванды и пепла
Шрифт:
Завтракаем втроем. Дедуля необычно задумчив, только изредка ворчит, когда Ярик наглеет и лезет прямо в мою тарелку. Скармливаю котенку половину омлета – ему нравится, даю понюхать кофе – недовольно фыркает. Все это так мило, что дедуля в конце концов сдается и улыбается, а я испытываю облегчение – не хочется доставлять ему лишние хлопоты, но с котенком мне будет не так одиноко. Подсознание невольно подсказывает “когда дедули не станет”. Отгоняю эту мысль, буквально уворачиваюсь от нее, как от мяча в детской игре в вышибалу. Не хочу думать о том, что
Наевшись, котенок засыпает прямо у меня на коленях, очень забавно, в один миг, будто выключателем щелкнули. Я сижу, допивая кофе и боясь шевелиться. Дедуля возится с посудой. Потом лезет в запертый шкафчик. Вспоминаю, что там лежат лекарства от Гектора, пытаюсь украдкой заглянуть внутрь, но дедуля слишком быстр. В памяти, будто дежа вю, вдруг возникает корзинка с необычными склянками, глиняными, старинными… Где я их видела? Во сне? Цепляюсь за воспоминание, пытаюсь оживить его, но оно ускользает.
– Яночка…
Дедуля протягивает кольцо. Под его одобрительный кивок примеряю – на среднем пальце сидит вполне надежно. Старинное. Обычно такие выглядят массивно, даже грубо, но это простое, изящное. Золото потемнело от времени, в центре один-единственный камень, совсем небольшой. Сперва думаю, рубин, но никогда не видела, чтобы рубин так менял цвет и прозрачность. Вообще никогда не видела, чтобы камни так себя вели. Пока кольцо было в дедулиных руках, он казался темным и мутным, будто загустевшая кровь, но на моем пальце быстро светлеет и набирает прозрачность, начинает играть на свету.
– Красивое… Что за камень? Это ведь не рубин?
– Не рубин.
Дедуля на редкость лаконичен. Хочу снять кольцо, но он останавливает меня. Глядит на котенка, потом на меня. Взгляд серьезный.
– Нужно, чтобы ты его носила не снимая. Это важно.
– Зачем?
– Просто сделай это для меня, ладно?
Мне не хочется. И не потому, что кольцо не нравится, нет, оно ничего. Сама бы я такое не купила, но камень меня интригует, интересно понаблюдать за ним. Меня злят новые тайны. Я только и делаю что-то крайне важное, о чем просят другие, но при этом ничегошеньки не понимаю. Просто так надо. Не успеваю ни фыркнуть, ни сказать что-то – дедуля протягивает CD-диск.
С удивлением гляжу на них по очереди. Дедуля только пожимает плечами:
– Гера просил передать. Вчера еще, но из головы вылетело.
На обложке золотой мозаичный дракон. Да ладно! “Эпидемия”! “Эльфийская рукопись”!
– Ух ты… Я была на этом шоу…
Едва приоткрываю диск, как из него выпадает записка. Прямо на Ярика. Тот мгновенно просыпается и начинает тарахтеть. А я разворачиваю записку: “Слушай. Будет вместо AC/DC”. Вот теперь фыркаю. Хочется швырнуть диск на стол, но сдерживаюсь – он ни в чем не виноват.
– Дедуль, а у наших соседей с головой все в порядке?
Тот улыбается:
– У Геры с Гектором? Хорошие ребята.
Да уж, отличные, ничего не скажешь. Хочется пойти и залепить диском по наглой Гериной физиономии. А собственно, почему бы и нет? Осторожно спускаю Ярика на
– Дедуль, я сейчас вернусь…
На улице свежо, по небу бегут облака, периодически закрывают солнце – неужели осень и сюда добралась? Ёжусь на ветру, но возвращаться за курткой не хочется – запал пропадет, да и не настолько холодно. Бегу к соседской калитке, звоню и сразу тарабаню: чугунная дверь гудит в ответ на каждый удар, а я не останавливаюсь, даже когда слышу за оградой быстрые шаги и возмущенное бурчание – пусть знают, что я настроена серьезно. Повезло – дверь открыл именно Гера.
Несколько секунд пялимся друг на друга: он возмущенно-озадаченно, я – злобно.
– Я недоумеваю, – наконец, выдает он и лохматит без того взъерошенные волосы.
В ответ припечатываю к его груди диск:
– Я не ворую. Предпочитаю платить за музыку и книги.
– Одобряю и поддерживаю. Но все равно не понимаю. Ты о чем? “Эпидемия” тебе тоже не по душе? Надеюсь, ты не диском в дверь колотила?
Как же злят его насмешливый тон и снисходительный взгляд!
– “Арию” люблю больше!
Он не пытается подхватить диск, а мне жаль отпустить его – упадет, разобьется. Так и стоим как два идиота. Потом я сдаюсь.
– Ладно, “Эпидемия” мне тоже по душе! Я на Егорова подписана во всех соцсетях, между прочим! Но самопальные диски слушать не стану!
– Ты его хоть открывала?
Насмешка в голосе такая ясная, что я не могу удержаться, открываю диск, а следом рот в немом восторге: на вкладыше красуется автограф, и не один! Вся группа, что ли, расписалась?
– Откуда? – только и могу выдохнуть.
– Оттуда.
Ух, залепить бы ему за этот самодовольный взгляд. И тут до меня начинает доходить. Такой диск – это ведь большая ценность. Вот так отдать незнакомой соседке? Даже если просто послушать. Мы ведь даже не друзья!
– Подожди… Я не понимаю. Зачем ты его мне отдал?
Гера хочет ответить, явно что-то колкое, вижу по его лицу, но в этот момент в доме что-то грохает, бьется стекло.
– Гера, твою мать! – долетает до нас крик Гектора, и тут же его заглушает песня “Эпидемии”. Где-то за задворках сознания успеваю удивиться, что Гера не соврал, гляжу, как он чертыхается и срывается с места, я чудом успеваю подхватить диск. Хлопаю глазами, но недолго, бросаюсь следом.
– Идиотка, беги к деду, быстро! – не оборачиваясь рявкает Гера.
Ага, сейчас. Сама не понимаю, что на меня нашло. Наверное, упрямая решимость покончить хоть с одной загадкой. Я устала от недомолвок и тайн! Сюда согласилась приехать в надежде, что все, наконец, прояснится. Так что назад не поверну!
Вслед за Герой влетаю внутрь. Если он и пытался мне помешать, то не очень усердствовал. Успеваю заметить просторный холл и спиральную лестницу, спешу следом за Герой, но передо мной вырастает черная рогатая тень, огромная! Больше всего она похожа на быка-переростка или на… минотавра? Сообразить не успеваю: что бы это ни было, оно несется прямо на меня.