С запутанным клубком
Шрифт:
Что-то здесь не так! Когда Лахесис отмеряет нить, она определяет ее потенциал. Но не все живут таким образом, чтобы его реализовать. Иные не выдерживают и теряются. Смертные называют это самоубийством — когда человек сам решает положить конец своей нити. Обычно инстинкт самосохранения спасает человека,
Вот, нашла. Ниоба повернулась к Сатане:
— Когда Атропос отрезает нить вне очереди, после того как она была вплетена в Гобелен, жизнь заканчивается, несмотря на длину, отмеренную Лахесис. Это называется самоубийством. Атропос кладет конец желанию данного индивидуума жить — уничтожает его инстинкт самосохранения. А без него средний человек очень быстро устает от однообразия и трудностей своего существования и решает отправиться в загробный мир. В особенности если он вериг, что попадет в Рай — или ему обещано особое отношение в Аду.
— Я обращаюсь с самоубийцами не лучше, чем с остальными! — возмущенно воскликнул Сатана и пламя, окружавшее его, вспыхнуло ярче прежнего.
— Но ты ведь обещал определенные привилегии тем, кто согласится выполнить твои поручения на Земле, — сказала Ниоба. — Например, тем, кто должен занять места сенаторов, теперь наслаждающихся своей вновь приобретенной молодостью. Так вот, они могут прийти к тебе гораздо раньше, чем ты думаешь.
— Тогда я прикажу мучить их в два раза сильнее! — Сатана был в ярости.
— Они нужны мне на Земле!
— В течение двадцати лет или около того, — согласилась Ниоба. — Но если Атропос обрежет их нити раньше времени и твои дружки лишатся желания жить дальше, вряд ли они захотят так долго ждать обещанной награды.
— А им и не полагается никакой награды! — Языки пламени почти поглотили
— Тогда какой им смысл выполнять твои приказы? — нежнейшим голосом спросила Ниоба. — Тебе будет очень непросто собрать нужное количество голосов, если эти люди поймут, что ты их обманул.
— Ты блефуешь! — выкрикнул Сатана. — Ты не сможешь уничтожить свои собственные нити!
— Чтобы спасти человечество? — спросила она. — Скорее всего не смогу… но, полагаю, что практичную Атропос ничто не остановит.
— Уж во мне не сомневайся! — крикнула со своего места Атропос.
— А без этих голосов через двадцать лет окончательное решение останется за другими силами — и решит все голос моей внучки Луны!
Сатана молчал. Он замер в кольце пламени, сомкнувшемся вокруг них. Загорелся последний демон — тот, что был Магом. Когда демоническое обличье исчезло в клубах дыма, Ниоба увидела своего сына, который стоял и улыбался ей.
В следующее мгновение Ниоба утонула в огне, закрывшем от нее видение Ада. Однако жара она не почувствовала.
А потом в воздухе прояснилось, Ад исчез, и вместе с ним зрительный зал. Ниоба стояла в замке Марса, откуда пустилась в диковинное путешествие по лабиринту. Она вернулась в свое физическое тело, ее душа была в целости и сохранности, в роли одного из аспектов Судьбы. А сам Марс улыбался ей совсем как Маг, там в Преисподней.
— Ты справилась! — крикнула Клото и мысленно ее поцеловала.
— Молодец, подружка! — похвалила Атропос.
Ниоба с облегчением рассмеялась:
— Клянусь собственной душой!
Она знала, что впереди ее ждет долгая работа в роли Лахесис, которая доставит ей множество удовольствий.