С запутанным клубком

Пирс Энтони

Ниоба помолчала мгновение, сомневаясь, стоит ли делать последний шаг.

— Мы встречались раньше.

— Уверен, что так оно и было… или я знал кого-то ужасно похожего… Каждый раз, когда я на вас смотрю, я пытаюсь вспомнить. Только у меня ничего не получается!

— Я мать Мага.

Пасиан расхохотался:

— Конечно. И вам шестьдесят лет!

— Шестьдесят два.

— Мальчишкой я знал его мать. Она была самой красивой женщиной в мире! После того как Ниоба оставила у нас малыша, она несколько раз

приезжала, а потом исчезла. Какая-то важная работа отнимала все ее время. Мне кажется, дело в том, что она просто была не в силах находиться там, где погиб кузен Седрик. — Неожиданно его оживление куда-то исчезло. — Я ее понимаю.

— Я Ниоба Кафтан, — твердо заявила Ниоба. — Все, что ты говоришь, правда: я не могла остаться. Я очень любила своего маленького сына, но знала, что не сумею сделать для него столько, сколько сделала твоя семья, и потому я от него отказалась. Мне ни разу не пришлось пожалеть об этом решении; вы заменили ему семью, в особенности ты.

— Он всегда был хорошим мальчиком, — согласился Пасиан. — Я так радовался, когда он полюбил мою дочь. Конечно, они в некотором роде родственники, но их союз объединил семью, которая начала распадаться.

Тут Пасиан снова посмотрел на Ниобу:

— Самое смешное, что вы и в самом деле на нее похожи. Но вы ведь не старше моей дочери.

— Я не старею — физически, — объяснила Ниоба. — Мне по-прежнему столько же лет, сколько было тогда, когда тебе исполнилось двенадцать. Когда я поцеловала тебя и уехала.

— Тот поцелуй… — прошептал Пасиан, вспоминая.

Но он никак не мог примириться с тем, что услышал. Юная Бленда легко приняла правду и хранила молчание, однако Пасиан, которому было пятьдесят, оказался слишком взрослым человеком, чтобы с готовностью признать невозможное.

— Наверное, Маг владеет заклинанием вечной молодости… хотя никогда им не пользовался… да и не мог он его получить, в то время когда Ниобе было двадцать.

— Я один из аспектов Судьбы, — проговорила Ниоба. — Воплощение. Мы не стареем, остаемся в том физическом состоянии, в котором находились, когда приступили к своим обязанностям; ведь воплощения бессмертны — не навсегда, конечно. Поэтому, став Клото, я не постарела.

Пасиан снова на нее посмотрел.

— А вы и правда красивы, — сказал он так, словно проиграл очко. — Пожалуй, совсем как она. Я был в нее влюблен…

— Знаю.

Пасиан вздохнул:

— Ладно, буду считать, что вы — это она, не изменившаяся с возрастом. Ваши слова наверняка можно легко проверить; Маг-то знает правду?

— Конечно.

— Но я хочу получить собственные доказательства. Насколько мне известно, у Судьбы три аспекта…

— Да. В облике Атропос я навещала малыша… и тебя.

— Атропос?

— Она самая старая из аспектов Судьбы. И…

— Вы можете измениться… взять и измениться?

— Да.

— Давайте.

Ниоба

передала тело Атропос.

Пасиан покачал головой:

— Нет, не она.

— Конечно, нет, — согласилась Атропос. — Та, которую ты знал, отошла от дел и провела остаток дней с тобой и малышом; я ее преемница. — Она вернула тело Ниобе.

— И вы все время там присутствовали, в ее теле?

— Да, — ответила Ниоба.

— Случилось кое-что…

— Пророчество?

— Которое меня не коснулось. Я женился на Бланш. Она оказалась самой лучшей, но…

— Но не самой красивой женщиной своего поколения, — закончила за него Ниоба.

— Верно. А вот вы были.

— Так мне говорили, — рассмеявшись, согласилась Ниоба. — Теперь то же можно сказать про Бленду. Предсказание исполнилось, потому что она вышла за…

Неожиданно Ниоба замолчала, связав концы с концами. Она удивленно посмотрела на Пасиана, который а изумлении уставился на нее.

А потом отвернулся.

Ниоба быстро встала и ушла.

Оказавшись Дома в Чистилище, она попыталась сосредоточиться на своей работе, но два других аспекта вмешались.

— Я, видимо, чего-то не знаю, — проговорила Атропос, — но чем тебе не нравится Пасиан?

— Он кузен моего мужа! — возмутилась Ниоба.

— Твой муж умер сорок лет назад, верно? — спросила Лахесис. — А жена Пасиана — пять лет назад. Вы оба свободны.

— Мы никогда не рассматривали друг друга с таких позиций!

— Но он был влюблен… — напомнила Лахесис.

— А ты действительно самая красивая… — перебила ее Атропос.

— Пусть пророчество провалится в Ад! — воскликнула Ниоба.

— Сатане это понравилось бы, — ехидно заметила Лахесис.

— И Сатана пусть проваливает к себе в Ад!

— А ты можешь точно воспроизвести пророчество?

— Каждый будет обладать самой красивой женщиной своего поколения, — ответила Ниоба, напрягаясь, чтобы вспомнить поточнее. — Каждая родит самую талантливую в своей области деятельности дочь. Одна полюбит воплощение, а другая сама станет воплощением. Нет, подожди… пророчеств было два, они у меня перепутались.

— Ничего страшного, — утешила ее Лахесис. — Постарайся вспомнить все, что сможешь.

— Обе дочери пойдут против спутанной пряжи, — сказала Ниоба.

— Это уже про нас! — воскликнула Атропос.

— Одна, возможно, выйдет за Смерть, а другая возьмет в мужья Зло, — проговорила Ниоба, разыскав в памяти еще один обрывок предсказания. — Одна спасет человечество… ее отец защитит оленей. Мне кажется, это все.

— Значит, дочь Мага спасет человечество, — подытожила Лахесис.

— Но у него нет дочери, — напомнила Атропос.

— И можно с уверенностью сказать, что дочь Пасиана не вышла замуж ни за Танатоса, ни за Сатану! — заявила Ниоба. — Так что все это весьма зыбко, и не…