С. Х. В. А. Т. К. А.
Шрифт:
Пятеро человек, столпившиеся в небольшой кладовой, стали последним, что он увидел. Гадюка выстрелил, Гера упал, и взглядам бандитов открылось то, что находилось за ним.
Там был короткий коридор с открытой дверью в конце, за ней — просторное помещение с большой лежанкой, на которой был кто-то, пристегнутый ремнями. По одну её сторону на стояках жужжали приборы, от них к телу на лежанке тянулись провода. На длинной консоли в пластиковых захватах покоился «слизень» — только Филин узнал его, — присосками к нему крепились четыре
По другую сторону лежанки стояли четверо. Ближе к двери, сложив руки за спиной, Седой, за ним седовласый вихрастый человек в белом халате, а дальше двое в военной форме, с автоматическими винтовками М-16.
Боцман и Жердь ещё только удивленно моргали, а Гадюка с Филином уже начали действовать: первый, ударив по ксероксу и вытолкнув его в коридор, упал на одно колено, второй вскинул дробовик и выстрелил.
Последнее, что увидел Седой, было лицо главаря бандитов, которого он совсем не ожидал увидеть здесь, а последними исытанными им чувствами стали удивление и досада.
Кольцевая волна выброса катилась по Зоне. Она накрыла город Припять, и силуэты домов задрожали в потоках аномальной энергии. Подминая кусты, деревья, холмы и болота, берега речушек и развалины зданий, волна приближалась к заброшенной торговой базе, под которой была спрятана секретная лаборатория.
Ввалившись в кабину, Тимур огляделся безумным взглядом. Он не умел управлять вертолётом, вообще никогда не сидел в них! Тимур рванул какую-то рукоять, потом другую, провернул тумблер, ладонью хлопнул сразу по нескольким кнопкам. Нет, бессмысленно, ему не поднять машину в воздух и уж тем более не улететь от…
Зажглись датчики на пульте. Он высунул голову наружу. Волна выброса накатывала на вертолёт сзади.
Седой умер с удивлением на лице. На такое он не рассчитывал: его внезапная смерть от заряда дроби, выпущенной каким-то бандитом, была очень, очень серьёзным нарушением установленного порядка.
Ксерокс всё ещё катился по коридору, скрипя колесиками. Гадюка выстрелил поверх его, Филин с Боцманом прыгнули вслед за разведчиком, низко пригнувшись, и то же сделал Жердь. Но Огонёк, снова запустивший руки в свою сумку, не успел присесть, когда стоящий ближе к дверям. Второй охранник дал очередь из своей М-16.
Ксерокс перегородил дверь лабораторной комнаты. Человек на лежанке закричал, дёргая головой, а тот, что сидел на стуле, попытался встать, чтобы сдёрнуть со спинки скованные руки, оттолкнулся ногами от пола и повалился навзничь. Первого охранника зацепила дробь, большая часть которой досталась Седому, и он скорчился на полу, прижав ладони к окровавленному боку. Второй попытался спрятаться за лежанкой, но не успел — Боцман и Гадюка одновременно выстрелили, и он упал. Бандиты приподнялись над ксероксом, Боцман кинул взгляд через плечо. Жердь присел
— Эй! — позвал Боцман. — Ложись!
Во всей лаборатории погас свет.
Тимур вдавил красную кнопку на рукояти так, что большой палец скрутило судорогой. Под днищем клацнуло, вертушка качнулась, и неуправляемая ракета, вылетев из-под кабины, врезалась в железную дверь. Взрыв в тяжёлом багровом свете, заполнившем Зону, показался не таким уж ярким, вспышка была скорее тёмной, а звук — глухим и каким-то коротким, он тут же растворился в дрожащем гуле, накатывающем на вертолёт вместе с волной.
От двери осталась рама с торчащими оплавленными кусками. Тимур повернулся на сиденье, высунув наружу ноги. И увидел призрачную волну в десяти метрах от вертолёта. Она с гулом перла на него, чтобы поглотить, растворить в себе, уничтожить, стереть с лица Зоны живое разумное существо по имени Тимур Шульга.
Он прыгнул наружу, но что-то не пустило его. Обернулся — пола расстегнутой куртки зацепилась за рукоять, торчащую рядом с сиденьем.
Волна была совсем рядом, хвостовая штанга вертушки погрузилась в неё.
Взвыв, как попавший в капкан псевдопёс, Тимур дёрнулся, но не смог порвать крепкий брезент куртки. Вывернулся из неё, едва не вывихнув плечи, выпал из вертолёта, вскочил и метнулся к пролому. Тысячи огненных иголочек впились в затылок, мозг вскипал, как сталкерская похлебка в котелке на костре.
Волна захлестнула вертолёт.
Тимур влетел в коридор, задев плечом торчащий из боковой части рамы кусок металла, начал падать, но продолжал переставлять ноги — и так, всё сильнее кренясь вперёд, уже почти касаясь пола коленями, преодолел последние метры до лестницы.
Поток аномальной энергии ворвался внутрь следом за ним, а снаружи волна на мгновение выгнулась, огибая здание, накрыла его и покатила дальше.
Он прыгнул через перила.
Над ним гудящий поток врезался в стену и разошёлся по этажу — мириады дрожащих искр заплясали в красном супе, наполнившем весь этаж. Провалившись сквозь три лестничных пролета, Тимур рухнул на покрытый линолеумом пол, и потом во всем здании погас свет.
Глава 14
В темноте раздавались всевозможные звуки: скрип, стоны, шелест… Что-то громко стукнуло, кто-то невнятно выругался, заскрежетал замок. Потом в лаборатории зашептались, донёсся возглас, когда чей-то лоб вошёл в соприкосновение с торчащей из прибора консолью. Вскоре с хрустом сломался пластиковый захват. Притаившийся за ксероксом Боцман спросил, перезаряжая «калаш»:
— У кого-нибудь есть фонарик? Я свой разбил.
— И я, — откликнулся Жердь сзади.
— Там никого живого, — сказал Гадюка.