Sabbatum. Химеры
Шрифт:
– Оставьте ее и уходите, – я стараюсь говорить тихо, твердо и уверенно, не показывая страха.
– Э-э-э! Очумела, что ли? – красноволосая все никак не может угомониться: ее кидает из крайности в крайность. Теперь она возмущается, будто я оскорбила ее самыми непристойными словами.
– Успокойся, Даш! – Лика одергивает свою подружку. – Хорошо, как скажешь, детка, мы уйдем! Смотри, уже уходим!
Она, ошалело улыбаясь, поворачивается и тащит Дашу к выходу. По пути к двери я все еще слышу их обсуждение:
– Да
– Заткнись, дура. Она из высших. Ее Марго облизывает, как кошка своих котят. На нее работает Кукольник…
Слово звучит подобно выстрелу. Сразу вспоминаю ночной разговор с Кевином. Да кто он такой, этот Кукольник? Кажется, еще там был какой-то Психолог…
– Чего стоишь, рот разинула? – Нина незаметно оказывается рядом. В руках держит тонкую серенькую брошюрку, напоминающую цветом и форматом школьный орфографический словарь.
– Нина, сделаешь одолжение?
– Какое?
– Мне нужно узнать кое-что. Мне нужна правда.
Нина жует жвачку, громко чавкая, с открытым ртом. От этого становится похожей на человека с ЗПР: стеклянный взгляд, механическое пережевывание, большой открытый лоб из-за косичек, которые заплела сегодня.
– Окей. Кого будем расспрашивать?
Субботина никогда мне не отказывала в даре, как и я ей. При этом все делала бескорыстно. В этом и заключалось ее понятие дружбы. Она никогда ничего не просила у меня взамен. Так же и я, хотя мы обе не ночевали друг у друга, не сплетничали о парнях, не обменивались сообщениями – короче, не делали того, что обычно делают подруги. Мы с ней скорее напарницы, боевые товарищи.
Я оглядываю комнату в поисках Сопатыча. Словно по заказу, он появляется в дверях и идет к нам, точнее, к анорексичке, которая все еще лежит на полу в очень неудобной позе.
– Ну что? Пошли домой! – Владик наклоняется к смертной, будто та сейчас очнется и ответит ему. После чего подзывает какого-то бугая, и тот, перекинув несчастную через плечо, уходит.
– Владик! – зову я Сопатыча, который был готов покинуть нас. – А куда он ее понес?
– К ней домой. Сейчас сдаст на ручки папе с мамой. Не беспокойся, Миша ответственный, не бросит ее где-нибудь.
– А-а-а… – тяну так, будто мне это интересно, а сама кошусь в сторону Нины.
Субботина сразу понимает, что от нее требуется и принимает сосредоточенный вид, буравя взглядом Сопатыча.
– Влад, слушай, ты, может быть, в курсе: здесь девчонки были, они упоминали некоего Кукольника, который работает с Марго. Это кто? Новенький?
– Новенький? Нет, – интригующе тянет довольный Сопатыч, не подозревая, что уже находится под воздействием Нины. – Кукольник? О, милая моя, это мистическая личность!
– Да? И чем же он «мистическая»?
– О нем лишь слухи витают, – Владик говорит тихо, практически
– Да ты что? И что за слухи? – я начинаю заигрывать, игнорируя неприятные ощущения от прикосновений Сопатыча.
– Якобы на нашей стороне появился сильный колдун. Никто его не видел, никто его не знает, но он, если захочет, будет знать тебя.
– Это как?
– Технику вуду знаешь?
– Ну… имею представление.
– Здесь то же самое. Делает куколку, пишет твое имя и с помощью дара влияет на тебя.
Словно рядом услышала голос Кевина: «Среди Химер есть кто-то, кого она назвала Кукольником. Якобы он работает на дистанции в тандеме с Психологом над тобой и Варей». Во рту пересохло от страха. Неужели Ганн прав? Бред какой-то!
– А что означает «влияет на тебя»?
– Ну, знаешь, есть такие Инициированные, с телепатией или с психологической сенсорикой: якобы вкладывают свои мысли тебе в голову или заставляют действовать так, как им нужно?
Я киваю, не в силах подать голос от страха, что даже знаю одного такого.
– Как я понял, здесь то же самое.
– То есть Кукольник управляет человеком на расстоянии с помощью куклы?
Сопатыч довольно улыбается, сам будучи под воздействием Нины и не догадываясь об этом. Додумается он позже, если вспомнит или осознает, что сболтнул лишнего.
– А Психолог? Это кто?
– Впервые слышу! А что? Проблемы с психикой?
– Нет, – смеюсь я. Хотя его вариант имеет место быть. Давно подозреваю, что мне пора в дурдом на постоянное место жительства.
– Ладно, Владик, мы пойдем. Спасибо тебе! – я вижу, как расслабляется Нина, прекращая влиять даром на Сопатыча.
– За что спасибо-то?
– За все! – смеюсь я, утягивая Нину за рукав к двери.
– А! Ну бывайте! Приходите еще, девчонки.
Мы практически вываливаемся из квартиры Сопатыча в офисное здание Химер. Резкая тишина коридоров с раздающимся эхом странно оглушает после громкой вечеринки Владика.
– Э! Ты куда? – басит Субботина, наблюдая, как прохожу мимо двери, ведущей домой.
– Прогуляться хочу. Я вся провоняла марихуаной и прочей дрянью! – Во мне просыпается задор. Не хочу сразу домой, выбираю путь длиннее: пройтись и освежиться через весь город.
Субботина идет за мной. Обе слышим, как снова открылась и закрылась дверь квартиры Сопатыча, выпуская в тишину здания чей-то крик: «Ну и катись к черту!» Кто-то покинул вечеринку, торопясь убраться оттуда. Может быть, и к самому черту. У Химер и это возможно.
Мы с Субботиной пробираемся к черному ходу и выходим на улицу. Свежий влажный воздух будоражит. Только что прошел дождь, и в свете фонарей искрятся лужи.