Саботаж
Шрифт:
Решив бежать, я пытаюсь выбраться из его комнаты, но он блокирует дверь.
— Что случилось, принцесса? — снисходительным тоном спрашивает Колт.
Принцесса — это не ласковое обращение. Это прозвище, которое он дал мне, чтобы меня принизить. И я его ненавижу.
— Выпусти меня, — шмыгаю носом я, все еще опустив голову и глядя на его теннисные туфли. Моя комната в конце коридора, но дома никого нет. А горничные придут только завтра.
Колт
— Ты никуда не пойдешь.
— Но...
— Я обещал трахнуть это милое личико, помнишь? — его голос мягкий, почти любящий. Его зеленые глаза отыскивают мои, а затем опускаются на мои губы. — Ты будешь для меня хорошей шлюхой.
Я хнычу, мои бедра напрягаются. Почему эти слова меня возбуждают? Я чувствую, как по ногам стекает влага. Это неправильно. Нас учат не быть объектами. Уважать себя. Знать свою значимость и требовать большего. Так почему же мое тело реагирует так, как не должно?
— Не плачь, — Колт поднимает руку и обхватывает мое лицо. — Во всяком случае, пока. Я еще даже не начал.
— Колт, — шепчу я, дрожа всем телом. Он, наверное, слышит, как колотится в груди мое сердце.
Наклонившись ко мне, Колт приближается и проводит языком по моей щеке, пробуя на вкус мои слезы. Мое тело покрывается мурашками и дрожит.
— Встань на колени, принцесса. Покажи мне, какая ты красивая, когда умоляешь, — Колт хватает меня за волосы, и запрокидывает мне голову, отчего я вскрикиваю. Другой рукой сжимает мою шею, удерживая меня на месте, и мне кажется, что у меня вот-вот подкосятся ноги. — Умоляй меня трахнуть этот красивый ротик, как шлюха, которой ты и являешься.
От его слов мои глаза застилают свежие слезы. Меня не должно это возбуждать. Я не должна его хотеть. Но я не могу объяснить эту потребность ему подчиниться. Быть его шлюхой.
Колтон отпускает меня и делает шаг назад. Он прислоняется к двери, скрестив руки и лодыжки. Его зеленые глаза смотрят на меня в ожидании, что я дам ему то, что он хочет.
Сделав глубокий вдох, я опускаюсь на дрожащие колени, обнаженная посреди его спальни, и смотрю на него. Сглотнув вставший в горле ком, мне удается вымолвить единственное слово.
— Пожалуйста.
Колт издает грубый смешок.
— О, у меня много работы.
Его слова выводят меня из себя. Я прищуриваюсь и встаю на дрожащие ноги. Затем подхожу к нему и вздергиваю подбородок.
— Знаешь что, Колт? Пошел ты!
По его лицу расплывается Широкая улыбка, и зеленые глаза загораются от удовольствия. Он этим наслаждается. Играет
Это заставляет меня подвергать сомнению все, что касается Колта. Причину того, что он сказал мне внизу в прачечной. Почему он привел меня сюда. Его интерес ко мне вызывает у меня раздражение.
— Отойди, — требую я, уперев руки в обнаженные бедра. — Сейчас же.
Колт слегка качает головой и цокает языком.
— О, принцесса, принцесса...
— Хватит меня так называть! — кричу я, вскинув руку, чтобы влепить ему пощечину.
Его голова откидывается в сторону, и я в ужасе закрываю рот руками. Кажется, что время остановилось. Я никогда никого не била. Боже, мне миллион раз хотелось врезать ему вот так, но я не решалась.
У меня внутри все сводит от паники, и я понимаю, что должна что-то сделать.
— Колт, я...
Прервав мои извинения, он хватает меня за волосы и тащит вглубь спальни.
— Колт! — кричу я, пытаясь от него отбиться.
Но он слишком силен, и я не могу дотянуться, чтобы его оттолкнуть. Он перегибает меня через край кровати, вдавив лицом в матрас. Колт стоит позади меня и, тоже наклонившись, прижимает меня к себе.
— Ко... лт, — хнычу я и, впившись руками в одеяло, пытаюсь приподняться, но он прижимает меня сверху. — Пожалуйста.
Я задыхаюсь, слезы застилают мне глаза. Он все еще держит меня за волосы, и так крепко, что становится больно.
— Пожалуйста, — задыхаюсь я, слезы жгут мне глаза. — Прости.
Я облизываю свои влажные губы.
—Прости... пожалуйста...
Отпустив мои волосы, Колт нежно смахивает их с моего лица, и я начинаю рыдать. Мой разум пытается понять, почему, когда я чувствую на пояснице его твердый член, моя киска становится влажной и начинает пульсировать.
— Видишь, принцесса, — Колт скользит пальцами по моему горлу и, схватив меня за подбородок, опускает губы к моему уху. — Ты уже учишься.
Я открываю глаза и сажусь, оглядывая его спальню. В этой комнате я многому научилась. Наши родители на три дня уехали из города. Все это время он вытворял с моим телом такие штуки, о существовании которых я и помыслить себе не могла.
Потом, когда родители вернулись, Колт снова стал тем же мудаком, что и всегда, и заговорил на языке, понятном всем остальным. Как будто я никогда не ползала по этому полу, роняя слюни и умоляя его трахнуть меня так, что я сама себе была противна.