Сад Дьявола

Шеттлер Джон

— Но наши крейсера быстроходнее российского броненосца! Намного быстрее.

— Судя по докладу Камимуры, это не так. Он сообщает, что русский корабль помимо новых дальнобойных орудий развивал огромную скорость. Орудия такого калибра имеют дальность до 15 000 метров, но на такой дистанции вряд ли могут попасть, если только удача не одарит корабль своим вниманием. Нет. 6-дюймовые орудия наиболее эффективны на дальности не более 8 000 метров, и только тогда могут показывать какую-либо точность стрельбы. Но «Идзумо» получил восемь попаданий, находясь вне пределов досягаемости своих более крупных 8-дюймовых

орудий. Этот корабль также смог уйти от наших крейсеров, несмотря на все попытки его догнать. Да, барон, это должен быть какой-то новый корабль. В этом нет сомнений, учитывая все обстоятельства.

— Вы уверены, что Камимура не преувеличивает, чтобы скрыть свой позор? Какие силы имелись в его распоряжении?

— Шесть броненосных крейсеров и два броненосца.

— И он не смог найти и потопить единственный русский броненосец? Это позор. Неудивительно, что он сообщает подобное.

Того поставил свой чай, продолжая мрачно просматривать отчет Камимуры.

— Нет, господин министр, — решительно сказал он. — Камимура считает, что это корабль нового типа, как и я. Он надежный офицер, не теряющийся в бою. И он не станет преувеличивать ради сокрытия личного промаха. Должно быть, этот корабль прошел мимо наших постов в Цусимском проливе и прибыл в Урайдзё в последние недели. Мы были не так бдительны, как должны были бы, и он ускользнул от нас. — Урайдзё было японским названием Владивостока.

— Что вы хотите этим сказать, адмирал Того?

— Это означает, что в уравнении войны на море появилась новая переменная. Скорости и дальность… Корабль, по этому отчету, полагался именно на них. Разумно, если один корабль сталкивается с превосходящими силами.

— И все равно, я не могу представить себе, чего хотят добиться русские, совершая это — атаки на невооруженные торговые корабли и обстрелы наших крейсеров! Это оскорбление!

— Возможно, вам следует спросить то у них, господин министр.

— Я сделал многое. Не думайте, что я забыл об этом деле, когда проинформировал вас о случившемся с «Тацу-Мару». Я принял телеграмму от русской службы, но они утверждают, что ничего не знают ни об инциденте, ни о любом корабле, соответствующем описанию противника. Разумеется, это ложь, потому что наши шпионы в Урайдзё сообщили, что на прошлой неделе в город прибыл большой русский военный корабль, и был встречен мэром города на берегу. Вскоре он снова направился в море. На следующий день произошло нападение на «Тацу-Мару».

— Понятно… Я не имел этих сведений. Корабль, должно быть, направился прямо к проливу Цугару.

— Почему же, по-вашему, я все-таки прибыл из Токио? Вы же знаете, что в этот самый момент американский флот идет на Гавайи.

— Разумеется. Только не говорите мне, что еще есть офицеры, утверждающие, что мы должны заманить его в засаду и утвердить господство над всем Тихим океаном. Я очень устал от тушения этих пожаров.

— Слухи все еще циркулируют, несмотря на все ваши приказания, некоторые полагают, что приближение американского флота, безусловно, представляет угрозу.

— Теперь вы начинаете говорить, как репортеры из лондонской «Таймс», барон. Разве не вы сами заявлял, что расположение вашего флота не несет угрозы американцам?

— Действительно, но ситуация

изменилась. Предположим, что это новейший русский корабль, отправленный сюда с их верфей на Балтике. Вы хорошо знаете, что в последние годы англичане создали новейший грозный тип линкора. Их «Дредноут» — грозный корабль с десятью 12-дюймовыми орудиями. У наших броненосцев их всего по четыре, и у нас не будет ничего, способного соперничать с этим кораблем еще не менее четырех лет. Предположим, что русские также создали новейший корабль и хотят проверить нас в бою.

— Тогда это было очень глупое решение. Один корабль? Такой корабль должен иметь поддержку. Он должен стать сильным флагманским кораблем, но, разумеется, не действовать в одиночку. Мне все равно, насколько он быстр. Столкнувшись со всей мощью нашего флота, он сможет использовать эту скорость, только чтобы сбежать от нас. Какая польза от корабля, который не сможет вести бой? Помимо того, рисковать новейшим кораблем, а также провоцировать международный инцидент… Скажем так, это был бы поступок очень глупого человека. Возможно, русская миссия говорит правду. Возможно, они не знают об этом корабле. Возможно, имеют место действия недовольного капитана.

— Значит, вы верите в заявления русских?

— На данный момент. Было бы очень невежливо предполагать, что они нагло врут нам.

— Но что, если это все же обман?

— Это будет установлено тем или иным образом, и очень скоро. Это будет определено в море, где мы будем иметь дело с любым врагом, угрожающим нашей стране. Как только я потоплю этот русский корабль, они смогут отрицать что угодно. Это уже ничего не изменит.

Раздался аккуратный стук в дверь, и в кабинет вошел адъютант, низко поклонившись и попросив прощения. На этот раз телеграмма предназначалась для морского министра. Саито быстро просмотрел ее, и глаза его расширились от удивления.

— Вот мы и добрались до сути, адмирал. Только что было получено сообщение по беспроводному телеграфу от некоего человека по фамилии Карпов, с того самого корабля, который мы обсуждали. Он заявляет, что вводит морскую блокаду, направленную на недопущение прохода наших кораблей в Желтое море. Он угрожает атаковать и потопить любой корабль под японским флагом, который попытается это сделать. Что за наглость! Кто он такой? Я никогда не слышал его имени!

— Как и я, барон.

— Я поручу своим людям это выяснить. В то же время, что намереваетесь делать вы? Такое заявление является прямым нарушением Портсмутского договора. Его намерения состоят в том, чтобы изгнать наши гарнизоны из Порт-Артура и Маньчжурии, отрезав их от снабжения по морю, и заставив их получать припасы по суше из Кореи. Это, разумеется, невозможно и недопустимо.

Того некоторое время молчал. Затем спокойно посмотрел на барона Саито и сказал:

— Этот человек либо очень глуп, либо очень смел, если думает, что сможет требовать этого, имея в распоряжении один корабль. Это совершенно невозможно. Поэтому я подозреваю, что где-то там могут быть больше российских кораблей, вероятно, планирующих застать нас врасплох. Как я уже говорил, такой корабль нуждается в поддержке флота.

— Мы бы совершенно точно знали, если бы какие-либо российские корабли направлялись сюда.