Сад костей
Шрифт:
— Куда ты идешь? — поинтересовался Билли.
— Не знаю.
— Разве ты не пойдешь домой?
— Нет.
Билли догнал ее.
— Ты не будешь спать? Всю ночь?
— Мне нужно найти, где переночевать. Где-нибудь в тепле, чтобы Мегги не замерзла.
— Разве у госпожи О'Киф не тепло?
— Я не могу пойти туда сегодня, Билли. Господин Тейт очень зол на меня. Очень, очень зол. И я боюсь, что он может… — Остановившись, она вгляделась в туман, который, словно чьи-то жадные пальцы, обхватил ее за ноги. — О
Боже мой, Билли, — прошептала она. — Я так
— Я знаю одно место, куда ты можешь пойти, — ответил он. — Одно укромное место. Но ты никому не должна о нем рассказывать
Рассвет еще не до конца разогнал тьму, а Косой Джек, запрягши свою лошадь, уже вскочил на козлы. Из двора конюшни он вывел лошадь под уздцы на мерзлые булыжники, которые в свете фонаря блестели, словно стекло. В этот час он был здесь единственным возницей, а цоканье лошадиных копыт и грохот колес казались невероятно громкими на этой тихой улице. Те, кто, заслышав грохот проезжавшей телеги, начали ворочаться в своих постелях, наверняка решили, что по улице движется какой-нибудь торговец. Например, мясник доставляет на рынок туши, или кирпичник свои кирпичи, а может, фермер развозит по конюшням связки сена.
Лежащим в своих теплых постелях соням вряд ли придет в голову, какой груз скоро окажется в телеге, что именно промчит она мимо их окон. Живые не желают думать о мертвых, а потому покойники становятся невидимками — их заколачивают в сосновые гробы, зашивают в саваны, украдкой, под покровом ночи вывозят на грохочущих телегах. «А коли это кому-нибудь не по силам, в игру вступаю я, — хмуро улыбаясь, подумал Джек.
–
Если труп похитить живо, будет крупная нажива». Лошадиные копыта снова и снова отбивали эту рифму, а телега тем временем двигалась в северо-западном направлении, к реке Чарлз. «Будет крупная нажива. Будет крупная нажива».
А где нажива, там и Джек Берк.
Внезапно в тумане, прямо на пути у лошади возникла склоненная фигура. Джек резко потянул за поводья, и животное, фыркнув, остановилось. Перед ним метнулся какой-то подросток, зигзагообразно передвигавшийся туда сюда по улице и размахивавший руками, точно осьминог щупальцами.
— Гадкий кутенок! Гадкий кутенок, иди ко мне сейчас же! Собачка взвизгнула, когда паренек, настигнув ее, ухватил за шею. Крепко сжимая упиравшегося щенка, подросток выпрямился и, внезапно заметив, что на него из тумана неодобрительно взирает Джек, направил на него взгляд своих округлившихся глаз.
— Чертов недоумок Билли! — рявкнул Джек. О, он как никто знал этого мальчишку, и сколько же от него было неприятностей! Постоянно крутится под ногами, вечно ищет дармовые харчи и место для ночлега. Джек не однажды выгонял Полоумного Билли со двора своей конюшни. — Уйди с дороги! Я же мог тебя сбить!
Парень уставился на него, открыв рот. У него было полно кривых зубов, а голова казалась слишком маленькой для неуклюжего подросткового тела. Билли глупо улыбнулся, тем временем пес по-прежнему пытался вырваться у него из рук.
— Он не всегда приходит, когда я зову. Он должен вести
— Ты о себе-то позаботиться не в силах, зачем тебе, черт возьми, еще и собака?
— Он мой друг Его зовут Пятныш.
Джек бросил взгляд на черную шавку, у которой, насколько об мог судить, не было ни единого пятнышка.
— Вот уж действительно, умнее имени и не придумаешь.
— Мы вот бродим, молоко ищем. Понимаете, младенцам нужно молоко, а она выпила все, что я раздобыл прошлой ночью. Нынче утром она проголодается, а когда они есть хотят, они плачут.
И о чем только болтает этот дуралей?
— Уйди с дороги, — велел Джек. — Мне пора заняться делом.
— Хорошо, господин Берк! — Мальчишка посторонился, пропуская лошадь. — У меня тоже когда-нибудь будет свое дело. «Не сомневайся, Билли. Не сомневайся», — подумал Джек, рванул поводья, и телега, пошатнувшись, устремилась вперед. Не успела лошадь сделать и нескольких шагов, как Джек, внезапно потянул за поводья, снова остановил ее.
Он обернулся и бросил взгляд на долговязую фигуру Билли, наполовину скрытую туманом. Хотя мальчишке наверняка уже шестнадцать или даже семнадцать, он весь кожа да кости, и силы у него не больше, чем у скрипучей деревянной куклы. Но две пары рук лучше, чем одна.
И обойдется он недорого.
— Эй Билли! — позвал его Джек. — Хочешь получить девятипенсовик?
Парень заторопился к нему, по-прежнему сжимая злосчастного питомца в своих удушающих объятиях.
— За что, господин Берк?
— Брось собаку и залезай сюда.
— Но мы должны раздобыть молоко.
— Тебе нужен девятипенсовик или нет? На него ты сможеть купить молока.
Билли опустил собачонку на землю, и та немедленно помчалась прочь.
— Сейчас же иди домой! — приказал ей Билли. — Правильно, Пятныш!
— Залезай, парень!
Билли вскарабкался в телегу и опустил свой тощий зад на козлы.
— Куда мы едем? Джек потянул поводья.
— Увидишь.
Они покатили сквозь плывущие полосы тумана, мимо домов, в окнах которых постепенно загорались свечи.
Кроме доносившегося издалека собачьего лая, узкую улицу оглашали только цоканье лошадиных копыт и грохот, что издавали колеса их телеги.
Обернувшись, Билли оглядел повозку.
— А что под парусиной, господин Берк?
— Ничего.
— Но ведь там что-то есть. Я вижу.
— Если хочешь получить девятипенсовик, лучше заткнись.
— Ладно. — В течение пяти секунд Билли молчал. — А когда я его получу?
— Когда поможешь мне кое-что перенести.
— Какую-нибудь мебель?
— Ага. — Джек плюнул на мостовую. — Кое-какую мебель. Они почти добрались до реки Чарлз и теперь ехали по Северной Алленской улице. Дневной свет постепенно вступал в свои права, однако туман все еще не рассеялся.
Приближаясь к цели, Джек заметил, что марь по-прежнему наступает, поднимаясь от реки и даря им надежное укрытие. Когда они наконец остановились, Джек с трудом различал, что находится в нескольких метрах от него, однако и без того прекрасно знал, куда он приехал. Знал это и Билли.