Сад лжи. Книга первая
Шрифт:
Розе вообще казалось, что для этого человека уладить любую неприятность не составляет труда. Ей не надо было прислушиваться к разговорам в маленьком кафетерии во время обеденного перерыва, чтобы знать, какой мистер Гриффин превосходный адвокат и как высоко ценят его в юридической конторе. И не только там, но и во всем городе, где он считается одним из лучших. Роза готова была поклясться, что если бы она была одним из присяжных в суде, а он — адвокатом, то ей не оставалось бы ничего другого, кроме как согласиться с его точкой зрения. Да и другим присяжным наверняка тоже.
Решено: в понедельник она скажет
Роза сошла через десять остановок, на Авеню Джей. Поднимаясь по грязным ступеням, проходя через турникет и быстро шагая по улице, она чувствовала, как громко бьется ее сердце. Всего несколько кварталов — и она будет дома.
Ей захотелось удлинить этот короткий путь. Вдруг и сегодня она придет, а письма от Брайана опять нет? Тем более что пятница, а почтальон иногда пропускает этот день и разносит почту по субботам. Скорее всего, однако, придется терпеть весь бесконечно долгий уик-энд и еще до вечера понедельника, пока будет новая почта. Ждать, снова ждать — после того как она и так измучена ожиданием…
Остановившись у фруктовой лавки в восточной части Пятнадцатой стрит, Роза купила с лотка шесть апельсинов, выбирая их с особой тщательностью. Проходя мимо кошерной булочной и вдыхая ароматы корицы, шоколада и ржаного хлеба, она не выдержала, перешла на другую сторону и взяла кусок яблочного струделя в дополнение к буханке „пумперникеля". Пожилой хозяин булочной мистер Баумгартен с карандашом, красовавшимся за невероятных размеров ухом, по обыкновению подложил Розе еще и миндальное печенье — он делал это с тех пор, как Роза впервые переступила порог его магазина в сопровождении Нонни.
— Как поживает твоя бабушка, дитя мое? — участливо осведомился он.
— Спасибо, все хорошо, — ответила она тоном благовоспитанной девочки.
— Душа радуется, когда я на тебя смотрю! — прицокнул языком Баумгартен. — Настоящая леди. Работаешь, можно сказать, в самом центре Нью-Йорка. Одета, как принцесса, все модное. Высокие каблуки и все остальное…
— Спасибо вам за добрые слова, — поблагодарила Роза, чувствуя, как на душе у нее становится теплее. Впрочем, скорее всего это из-за теплого пальто. Но сними она его сейчас — и Баумгартен заметит у нее на блузке след от утюга: сегодня утром она так спешила, что прожгла свою блузку. Надеть же другую она не могла по той простой причине, что чистой блузки у нее не было. В ее гардеробе их насчитывается всего три! К ним две шерстяные юбки, которые она носила через день, — серая и темно-синяя, оставшаяся от школьной формы. Вот уж действительно „принцесса"!
„Ничего, — утешила она себя, — придет день, и я буду одета по последней моде. Когда вернется Брайан и мы поженимся. Он станет профессором, а я профессорской женой. И никогда не буду носить старые вещи, которых приходится стыдиться. — Но тут же испугалась: — А что, если он НЕ вернется?!"
Слезы сами навернулись на глаза: еще минута — и она расплачется. Еще раз поблагодарив старого мистера Баумгартена, Роза буквально выхватила пакет из его рук и выскочила из булочной.
Теперь она неслась словно
Во что бы то ни стало скорее домой! Надо удостовериться, что сегодня… как она молит об этом Господа Бога… сегодня дома ее ждет письмо!..
Тротуар, кажется, бросается ей под ноги, замедляя бег. Каблуки то и дело задевают о его неровности, заставляя ее спотыкаться. („Наступи на трещину — мама даст затрещину", — проносится у нее в голове старая считалка.) А тут еще на самой обочине какие-то девчонки вздумали играть в „классики", так что приходится снова выскочить на мостовую, где она с трудом прошмыгивает между двумя припаркованными машинами. При этом апельсины в полиэтиленовом пакете ударяют ее по бедру.
Наконец заветные три ступеньки перед ее парадным. Перескочив через них не переводя дыхания, Роза бросается вверх по лестнице. Четыре крутых марша! Сердце бьется как сумасшедшее.
Брайан, о, Брайан! Как мне не хватает тебя. Все, что у меня есть, — это твои письма. Весь мой мир — в них!
Сегодня! Пожалуйста, Господи, пусть оно придет наконец сегодня.
Нонни, как обычно, сидела перед телевизором. Миссис Слатски, всегда уходившая ровно в шесть — за добрых полчаса до появления Розы, — включила любимое телешоу Нонни „Остров Гиллиган". Когда внучка вошла в комнату, она даже не повернула головы.
— Обед в духовке, — бросила она через плечо. — Эта женщина принесла мясной рулет.
„Господи Иисусе! — разозлилась Роза. — Сколько лет прошло, а миссис Слатски все еще остается для Нонни „этой женщиной".
— Ручаюсь, что там сплошной жир, — пробурчала бабка. — Эта женщина готовит не лучше, чем я играю в бейсбол. Но я ведь не берусь выступать за „Доджерс"…
Видно, сегодня у Нонни один их хороших дней, сразу почувствовала Роза. Бабка почти не глотала окончания слов, сидела прямо, а глаза, как в старое время, блестели, словно граненое стекло. Миссис Слатски, похоже, вымыла ей голову и вроде бы даже уложила волосы — впрочем, там и укладывать-то особенно нечего. Зато Роза тем самым избавлена от необходимости заниматься этой не слишком приятной процедурой. Так что оставалось от души поблагодарить миссис Слатски.
Ну да Бог с ней! Главное, где сегодняшняя почта? Роза оглядывает дубовую тумбочку в прихожей: миссис Слатски всегда кладет ее туда. Ничего! Быстро обежав глазами полутемную гостиную, Роза убеждается, что почты нет и там. Впрочем, она старается не привлекать внимания Нонни к своим поискам, чтобы та не поняла, как страстно ее внучка ждет письма от Брайана.
— На кухонном столе, — бросает Нонни, не отрываясь от экрана. Похоже, она читает Розины мысли!
Внучка изумленно смотрит на свою бабку.
Парализованные лицевые мышцы Нонни так и не вернулись после инсульта в нормальное состояние — вот и теперь она уставилась на Розу так, что кажется, будто она издевательски ухмыляется. Пора бы, наверное, привыкнуть, но эта ухмылка каждый раз бесит внучку. Роза с неприязнью глядит на бабкин стеганый розовый банный халат, который в прошлом году Клер ей подарила ко дню рождения. Лежащие на коленях кисти рук со скрюченными пальцами напоминают куриные лапки — обычно мясник дает их бесплатно, и они варят из них суп.