Сад сломленных душ

Кальдера Жоржия

Даже если порой мною овладевали горечь, одиночество, сомнения и гнев, в моей душе еще никогда не прорастали побеги прочих зол и искушений,

типичных для гнусной человеческой природы, составлявшей часть меня. Я не знал ни чувств, ни желаний и совершенно не был склонен их испытывать.

Нет, я определенно выше всех этих низменных поползновений, и, раз уж возникла такая необходимость, я докажу это отцу.

Я много лет вел внутреннюю борьбу и должен окончательно искоренить в себе человека, ведь я поклялся, что сделаю это…

Я заметил двух своих братьев – они стояли в коридоре и беседовали – и едва не свернул в сторону, чтобы пойти другой дорогой. Секунду колебался, поскольку на собственном горьком опыте убедился, что лучше по возможности

избегать столкновений со старшими родственниками. В конце концов я все же решил продолжить путь и зашагал дальше по галерее. Я и так уже изрядно припозднился, если не поторопиться, велика вероятность разминуться с Эвридикой.

Эол и Тиресий резко замолчали и вперили в меня неприязненные взгляды своих глаз, словно состоявших из жидкого серебра. Сделав вид, что в упор их не вижу, я старательно смотрел на роскошную арку зала Победы, возвышающуюся в конце коридора. Один из старших братьев презрительно фыркнул, когда я проходил мимо, и мне в спину ударил мощный порыв ветра. Однако на этом все и закончилось – из всех моих братьев и сестер мало кто мог сравниться с Гефестом по части демонстрации отвращения на мой счет.

Конец ознакомительного фрагмента.