Сад золотого павлина
Шрифт:
Тем временем наступила ночь, а когда рассвело, воссел государь на львиный престол, и явились пред лицо его вельможи. Молвил тогда раджа Шахиан: «О везири и военачальники, что посоветуете вы мне, ибо желаю я иметь наследника?» Почтительно склонившись, ответствовали те: «Пощади нас, о владыка вселенной! Одну лишь просьбу повергаем мы к стопам господина нашего: пусть дозволит он нам провести в раздумьях сорок дней, дабы могли мы подать мудрый совет владыке вселенной». И сказал раджа Шахиан: «Да будет так, согласен я ждать сорок дней, но ежели по прошествии их вы не сможете подать мне совета, я велю всех вас казнить жестокой казнью». Услыхав те слова, склонились до земли везири, а государь, объятый печалью, возвратился во внутренние покои дворца.
Стали думать
Решив так, везири разошлись по домам, и на следующее утро повелели глашатаю отправляться в путь. Глашатай громко ударил в гонг и принялся восклицать: «Пусть отзовется всякий, кому ведомо зелье или волшебное заклинание, дарующее потомство, и государь щедро его наградит». Так без единого сорок дней глашатай ходил по стране, но никто не откликнулся на его зов. Когда же он вернулся, вновь собрались везири на совет.
Спросили младшие из них: «Что мы скажем государю, ведь всего день остался до положенного им срока?» Ответствовал главный везирь, летами превосходящий всех остальных: «В пору моего младенчества отец говорил, будто слышал от деда, что на горе Мали Кисна отшельничает великий волшебник — махареси Берма Сакти. [10] Был он некогда могущественным раджей, и его чудесная сила не знает предела. И еще отец говорил, что ежели нашего раджу одолеет тяжкий недуг либо понадобится ему снадобье, дарующее потомство, пусть пошлет он одного из слуг к царственному махареси, дабы обрести исцеление или долгожданного наследника. Труден и долог путь к горе Мали Кисна, непроходимые джунгли преградят дорогу посланцу, и не с одним лютым зверем придется ему сразиться. Вот что довелось мне услышать в те отдаленные времена».
10
...махареси Берма Сакти — Махареси (санскр. махариши) — великий мудрец, индуистский отшельник, достигший высокой степени святости. Берма Сакти — индуистский бог Брахма, после принятия малайцами ислама низведенный в ранг отшельника.
Когда главный везирь закончил свой рассказ, спросили младшие везири: «Кто же отправится в такой опасный путь? Не лучше ли умереть в своей стране, нежели погибнуть в джунглях? Видно, суждено нам принять смерть от руки нашего господина». Так говорили младшие везири, а Индрапутра неприметно улыбался, слушая их слова. Что же до главного везиря, то он удрученно молчал, склонивши голову на грудь, снедаемый великой тревогой.
Видя печаль главного везиря, Индрапутра подумал: «Всегда являл мне любовь и заботу главный везирь, ныне же на его плечи легло тяжкое бремя. Мой долг — заплатить жизнью за его доброту».
Сказал Индрапутра: «О господин мой главный везирь, отринь свою печаль: я отправлюсь к волшебнику Берме Сакти». Обнял тогда главный везирь Индрапутру, поцеловал его и спросил: «Тверд ли ты, о сын мой, в своем намерении? Скажи, дабы я мог донести о том государю». Ответствовал Индрапутра: «О господин мой главный везирь, я не отступлюсь от своего слова».
Сказали тогда младшие везири: «О господин наш, пусть владыка вселенной никогда не узнает о словах этого юноши. Разве достигнет он тех отдаленных краев? Если же отступится, не преумножит ли гнев государя, который падет на наши головы?» Ответствовал главный везирь: «Не к лицу вам такие речи, ибо никому не ведом промысел Всевышнего. Как знать, не поможет ли он моему сыну? Мы должны сообщить радже Шахиану о желании Индрапутры». Сказали
Когда услыхал те речи главный везирь, лицо его вспыхнуло багровым пламенем, и в гневе обратили взоры на младших советников витязи и знатные господа. Индрапутра же предался на божью волю.
Посовещавшись, придворные разошлись по домам, тревожась за Индрапутру. Нелегко было на душе и у младших везирей — они боялись, что из-за Индрапутры государь повелит их казнить.
На следующее утро владыка вселенной вышел из внутренних покоев дворца, сопровождаемый подвластными раджами, и воссел на львином престоле в окружении везирей, витязей и подданных разного звания. И, обнажив свой меч, молвил раджа Шахиан, обратясь к гонцу: «Ступай к главному везирю и позови его во дворец». Гонец почтительно склонился перед государем и отправился за главным везирем. Придя же к нему в дом, сказал: «О господин, владыка вселенной повелевает тебе не мешкая явиться к нему вместе с сыном». Главный везирь выслушал гонца, поспешил с Индрапутрой во дворец и воссел позади раджи Шахиана.
Спросил тогда государь: «О везири, исполнили ли вы мою волю?» Почтительно склонившись, ответствовали везири: «О владыка вселенной, пощади нас, ниц повергаемся мы к стопам господина, сорок дней минуло с тех пор, как мы приказали глашатаю бить в гонг, но так и не объявился человек, знающий волшебное снадобье». Выслушал раджа Шахиан речи советников, и великий гнев объял его душу.
Между тем вперед выступил главный везирь и молвил: «О господин мой, владыка вселенной, некогда отец говорил, что узнал он от деда, будто живет на горе Мали Кисна махареси Берма Сакти, отшельник, с которым никто не может сравниться в могуществе». И главный везирь рассказал государю все, что он знал об отшельнике и о том, как труден путь к нему. И еще сказал: «Никто из подданных господина не решился отправиться к Берме Сакти, один лишь сын мой — Индрапутра, явившийся ныне, дабы склониться перед владыкой вселенной».
Узрев, сколь прекрасен Индрапутра, подумал раджа: «По всему заметно, что в жилах сего юноши течет кровь могущественных раджей». После же спросил Индрапутру: «Правда ли, что ты говорил, будто сумеешь достигнуть горы отшельника Бермы Сакти?» Почтительно склонившись, ответствовал Индрапутра: «Я отыщу Берму Сакти, ежели будет на то воля Всевышнего и благословение владыки вселенной». Молвил государь: «Отправляйся в путь, о Индрапутра, и, если добудешь ты снадобье, дарующее потомство, я исполню всякое твое желание. Родится у меня сын — он будет тебе братом, родится дочь — я отдам ее тебе в жены».
Услыхав те слова, склонился Индрапутра перед раджей Ша-хианом, и пожаловал ему раджа драгоценные одежды. Когда младшие везири увидели новое облачение Индрапутры, они принялись смеяться, государь же обратился к ним и спросил: «Отчего вы смеетесь?» Ответствовали везири: «Мы молим владыку вселенной склонить свое ухо к нашим речам, ибо разве в силах сей юноша достичь столь отдаленных пределов». Великий гнев обуял тогда раджу Шахиана, и он воскликнул: «Эй, лжецы недостойные, сколько лет кормитесь вы от щедрот моего государства, а не желаете сослужить службу вашему повелителю! Сей же юноша провел в наших землях недолгое время и уже готов явить мне свою преданность». И, приказав изгнать младших везирей из дворца, государь удалился во внутренние покои.
Что же до главного везиря и Индрапутры, то они вернулись домой и сели за трапезу. После главный везирь одарил Индрапутру прекрасными одеждами, обнял его, расцеловал и, плача, воскликнул: «О бедное мое дитя!»
И обратился Индрапутра с мольбою к главному везирю, вверяя его попечению и заботе Ненек Кебаян. Везирь обещал заботиться о старухе и на прощанье напутствовал Индрапутру такими словами: «О Индрапутра, сын мой, будь осторожен в своем трудном пути, ни на миг не забывай о том, что наказал тебе раджа Шахиан». Ответствовал Индрапутра: «О господин мой, главный везирь, всем смертным свойственны беспамятность и заблуждения, я же предаюсь на волю Всевышнего».