Садовое товарищество "Металлург"
Шрифт:
Меняется и психика, что ничуть не менее тяжко. Вот как быть, если вчера ты – восьмидесятидвухлетняя пенсионерка Мария Адамовна, у которой все мысли вокруг огорода, банок с заготовками и внуков, а теперь – молодая женщина лет двадцати от силы, да со второй волчьей ипостасью? Мало того, что возраст… так вторая ипостась требует охоты, крови на клыках и высокой иерархии в стае. Альфа-самкой быть хочет.
Супруг же, к бесправию и безмолвию которого бывшая пенсионерка привыкла за более чем полвека совместной жизни, становится… Не очень пока
Трагедий на этом фоне превеликое множество. Расходятся супруги, братья и сёстры… Хвала небесам, что хотя бы несовершеннолетние, лет до пятнадцати-шестнадцати, дети при омаживании становятся одного вида с матерью.
Убийства, самоубийства, расовые и видовые свары… на этом фоне марихуана и галлюциногены кажутся меньшими из зол. По крайней мере, пока.
Обдолбанный главврач в наших реалиях – ерунда.
– Ой, Саш, хоть ты… – Зинпална снова затянулась, – не знаю, кем я становлюсь, и что за способности проклёвываются, но похоже – что-то вроде пророчеств. Касаюсь человека, и вижу сперва его прошлое.
– Круть! – Подала голос Даша, – это ж можно…
– На хуй такую круть, – в сердцах ругнулась женщина, – кусками вижу, притом не что-то нужное, а то, что эмоциональный отклик у человека вызывает. Ощущения запора не хотите испытать? Или дефлорации?
– Да ну на! – Дружно выдали мы с Пашкой.
– Вот… а ещё виденья будущего, – снова затянулась женщина, – не одно конкретное, а десятки, притом перепутанных и наложенных друг на друга. В некоторых из них я уже поговорила с человеком, вылечила его… Весело?!
– Да ладно, мам, – прижалась Даша к матери, – не сердись на ребят, они ж не со зла.
– Да не злюсь, – Зинаида Павловна прижала дочку одной рукой, – я так… Просто надоело прикосновений избегать. В быту несложно, а операция? Зависнуть вот так посреди операции или диагностики не слишком хорошо. Приходится вот так…
Ещё раз затянувшись, Зинпална спрыгнула с перил.
– Пошли, ассистент.
– Дашку бы сюда, – гляжу озабоченно на развороченный позвоночник пациента.
– В соседней операционной, – вздохнула врачиха, намывая руки у оконного проёма, прикрытого сеткой от насекомых, – ты думаешь, одного привезли? Хрена! Альфа-самцы херовы, поразвелось…
– Псовые?
– Они самые. Оборотни чёртовы… на свой счёт не принимай, Саш!
– Не принимаю.
– Зажим… много их просто – псы всевозможные, волки… каждый десятый теперь к этой братии относится. Ну и сам понимаешь, пока не поделятся на стаи, пока не разберутся с иерархией, не успокоятся. А ещё и магия на мякушку давит… тампон!
– Так может, отселить их отдельно?
– Уже. Почти везде.
– Законодательно провести.
– Хм… – Зинпална задумалась, – а это мысль. Жаль, конечно, что ты из депутатов самоотвод взял. Не скажу, что ты великий умник, но по таким вещам мозги неплохо
Чувствую себя одновременно польщённым и раздосадованным, шеф мастер таких словесных комбинаций, когда не знаешь – похвалила она тебя или наоборот.
– Сами знаете…
– Лоб промокни…
Промокаю ей лоб, стараясь не глядеть на месиво костей и мяса. Не привык ещё, несмотря на обширную практику и личное кладбище.
Будь он человеком, такой паззл не собрали бы даже в крутой клинике с лучшим оборудованием. А мы ничего… только санитарка вон стоит с опахалом, от жучков оберегает. Впрочем, это не только и даже не столько наша заслуга, сколько могучие организмы оборотней в частности и омажившихся вообще.
Одного балбеса малолетнего отбили недавно у крокодила, пожёванного рептилией до состояния фарша практически. Живой… недавно снова попал в госпиталь, на сей раз на гнездо шершней наступил. Девять лет балбесу, а получил уже прозвище Бедоносец. Не глупый мальчишка и не то чтобы в каждой бочке затычка, а вот поди ж ты…
– Сами знаете, – продолжаю разговор, следя за ходом операции, – на меня многие косятся. Как же, первый изменённый! Кто-то недоволен, что мы людьми быть перестали… ясное дело, я виноват! Носитель вируса, ёжкин крот! Другие на опыты хотят пустить – опять-таки, интересно им. Может, отличаюсь чем? Во благо общины! Так что…
– Тут ты прав, – Зинпална вставила на место очередной костяной осколок, – такие разговорчики даже я слышала, – руки… не, послабже чуть энергию подавай, а то до конца операции не дотянешь.
– Свалить на время надо, – делаю свечение рук чуть слабее, – экспедицию какую-нибудь организовать…
– Куда? Остров от хищников зачистили мало не под ноль!
– В горы. К горам точнее. Собрать приключенцев из тех, кто хочет на благо общества поработать, да на разведку двинуть. Человек этак с полсотни.
– Человек, – хмыкнула Зинпална, заканчивая работать, – Верочка, приберись тут, мы в душ! Людей у нас и не осталось… ладно, это я так, воробушка-доёбушка изображаю, так-то ты прав. Насчёт личной безопасности ты зря переживаешь – недооцениваешь Госпиталь и благодарность тех, кого лечил. И не хмыкай мне! Хмыкалка не доросла!
– Ну так как? – Моемся под душем в соседних кабинках, только головы видны. Правила приличия давно уже сдвинулись. До нудизма ещё далеко, но всевозможные юбочки и переднички вместе с задничками, плетённые из травы, нашли своих почитателей. Дома носит такое каждый второй, включая мужиков.
А нет альтернативы! Натуральные ткани гниют в нашем климате, а синтетика… после омаживания все аллергиками стали, аж до волдырей доходит.
Сказали своё веское слово и феромоны: у большинства из нас организм теперь реагирует только на… эээ, самок и самцов своего вида. В крайнем случае – соседнего вида. Процентов девяносто потенциальных сексуальных партнёров выпадает напрочь, не реагируется. Ну… преувеличиваю немного, но семьдесят – точно!