Сады Виверны
Шрифт:
Двое голых мужчин и две голые женщины бежали в темноте к лестнице, толкаясь и что-то крича, скатились вниз и, натыкаясь на мебель, ворвались в кухню, где на полу у горящего очага в черной блестящей луже лежало человеческое тело, и вдруг из черного угла кто-то метнулся к нам, дон Чема отлетел к столу, рухнул на колени, мона Вера согнулась пополам, подошла к стене, сползла на пол, я толкнул Нотту под стол, получил удар в плечо, полетел боком вперед, увидел высокую белую фигуру в дверном проеме, стукнулся лбом обо что-то, пал на четвереньки – голова пошла кругом…
Теперь крики доносились
Сзади подошла Нотта, прижалась к моей спине, и я почувствовал ее дрожь.
– Кто это был? – спросил я.
– Нелла, – сказал дон Чема.
– Но как… – Я запнулся. – Что же теперь делать?
– Надо закрыть ворота, – хрипло проговорил дон Чема. – Да закройте же эти чертовы ворота, наконец!..
Через час, пересчитав убитых и оказав помощь раненым, мы сошлись в столовой, чтобы перекусить сыром и выпить немного вина.
Нотта впервые сидела за одним столом с хозяином и была смущена. Она, слава богу, отделалась ушибами и царапинами, а вот мадонне Веронике повезло меньше: Нелла ударила ее ножом в плечо – домоправительница потеряла много крови. У дона Чемы распухло ухо, глаз заплыл, а я до крови сбил колени.
Дон Чема предположил, что старуха, которой велели присматривать за пленницей, сама развязала Неллу: веревки не были ни перегрызены, ни перерезаны.
Возможно, девушке захотелось справить нужду, а ее вялость обманула бдительность старухи, решившей, видать, что в таком состоянии девушка не опасна. Завладев ножом, Нелла одним ударом убила охранницу, которая даже пикнуть не успела, а потом покинула комнату и двинулась на свет – в кухню, где пылал очаг. Здесь она застала врасплох Фику и молодого конюха, предававшихся блуду.
Тело конюха мы обнаружили в луже собственной крови на полу, а труп Фики – с ног до головы она была искромсана ножом – Нелла бросила в огонь (выхватывая из очага головню, я заметил чьи-то пятки в пламени, но тотчас об этом забыл).
Во дворе Нелла ударила ножом в живот старика Дарио и полоснула глухонемого Луку по горлу, отчего он скончался в мучениях.
На домоправительницу было больно смотреть.
Мадонна Вероника любила своего несчастного Луку – он был смирным и красивым сыном. Вооруженный кинжалом и кастетом, Лука сопровождал ее в походах по лавкам, и никто не смел словом или делом оскорбить его статную мать, которая величественно шествовала по улице с корзинкой в руке. Рано овдовев, она была вынуждена поступить на службу к дону Чеме, и он помог ей вырастить дочерей, а потом удачно пристроить обеих замуж.
Мне трудно судить о чувствах, которые мона Вера питала к хозяину, но лицо ее чудесным образом преображалось, когда после соития дон Чема без сил откидывался
Но бедный Лука – он был ее кровью и плотью…
Однако еще больше мои мысли занимала Нотта.
Теперь, после смерти матери, она осталась без защиты и опоры. Ее старшая сестра давно постриглась, братья промышляли воровством и разбоем, так что я был единственным человеком, который мог ее поддержать.
О женитьбе не могло быть и речи: я был бедным, бездомным и слишком юным, а она – хромоножкой. Однако пока я служил у дона Чемы и пользовался его благорасположением, ничто не мешало нам, мне и Нотте, держать наши башмаки под одной кроватью.
Вдобавок отношения наши не были омрачены детьми.
В течение трех лет мы сочетались каждый день, но беременность счастливо миновала Нотту. Однажды она со смущением призналась, что ежедневно читает молитву о чадородии задом наперед, чтобы не залететь, и, хотя я сурово отчитал ее за богохульство, в душе возблагодарил Господа, пасущего прекрасных хромоножек и похотливых секретарей.
Дон Чема вернул меня к действительности.
– Скоро рассветет, – сказал он. – А нам с Мазо надо кое-что обсудить.
Нотта взяла мону Веру под руку и бережно повела к лестнице.
Когда дверь за женщинами закрылась, дон Чема разлил вино по кружкам и сказал:
– Вижу, ты в растерянности, Мазо, и наверняка у тебя много вопросов…
– Вы правы, мессер, но мне не хотелось бы связывать ваши ответы моими вопросами: мое неведение и ваше знание могут находиться в разных местах.
– Тогда я расскажу тебе все, что знаю, дабы очертить границы нашего неведения. Но не будем при этом забывать, что границы истинного и границы реального почти никогда не совпадают.
– Что ж, – сказал я, поднимая кружку, – gradus per gradus! [16]
– Что ж, – со вздохом сказал дон Чема, поднимая свою, – что ж…
Свой рассказ дон Чема начал с нашей прошлогодней поездки во Фраскати, городок к северу от Рима, где издавна селилась черная знать – князья Церкви. Именно там решил возвести загородный дворец и кардинал Пьетро Альдобрандини, поручивший строительство серу Джакомо делла Порта, который прославился возведением купола собора Святого Петра по проекту Микеланджело.
16
Шаг за шагом (лат.).
Кардинал-племянник вызвал дона Чему во Фраскати по какому-то неотложному делу, мы выехали затемно и к полудню въехали в ворота виллы, поражавшей благородством пропорций, хотя она еще и не была достроена.
Дон Чема тотчас отправился к кардиналу, а мне разрешил погулять по парку, который, впрочем, напоминал тогда огромную мусорную свалку: всюду высились кучи глины и камня, штабели досок, груды бочек и мешков, да и под ноги надо было смотреть внимательно, чтобы не сверзиться в какую-нибудь яму.