Сафари как страшный сон
Шрифт:
– Ладно, балагур, поподробнее мы поговорим у меня здесь, в кабинете. Мне только что звонил Аркадий Валентинович. Поэтому я уже в курсе. Сам он уехал в МИД, чтобы ускорить ваше возвращение, – уже несколько мягче произнес Семеныч. – Через полчаса мы договорились встретиться у него, так что мне пора. Но помни, разбор полетов я с тобой проведу основательный, готовься, – и шеф положил трубку.
– Вот так всегда, – повернувшись к Стасу, произнес Савичев, – никакого «спасибо» не дождешься. Ладно, я не гордый.
Савичев направился к стоящему в углу комнаты креслу; остальные уже расположились около телевизора и смотрели какую-то передачу. Он уже не думал о том, что сейчас кто-то звонил кому-то,
К аэропорту подъехал не совсем обычный кортеж, привлекающий внимание прохожих. Не иначе какая-то важная персона, думали они. Впереди двигались два полицейских автомобиля, после них следовала черная машина с затемненными окнами, замыкали процессию еще две полицейские машины. Эскорт остановился рядом с входом в здание аэропорта, и из машин появились с полдюжины полицейских. Затем из черной машины вышли четыре человека и вошли в здание. Четверо, среди которых была одна молодая девушка, под неусыпным наблюдением стражи прошли таможенный контроль и после остальных необходимых формальностей направились на посадку. Незадолго до этого объявили рейс на Москву. Даже после того, как пассажиры скрылись в чреве самолета, полицейские продолжали стоять рядом с трапом, очевидно, дожидаясь отлета.
В этот день досмотр проводился особенно тщательно. У пассажиров проверяли все, включая обувь. Людям это, конечно, причиняло некоторые неудобства, но они с пониманием относились к работе соответствующих служб. В конечном счете, это делалось для них же. В числе прочих пассажиров в очереди на таможенный досмотр стоял африканец средних лет, в пиджаке светлого тона. На нем была надета шляпа такого же цвета, а в руке он держал трость с большим набалдашником. Было видно, что при ходьбе он прихрамывал. Также проделав все процедуры, африканец вышел на летное поле и направился к трапу. Спустя минуту он сидел в кресле и ждал отлета.
Наконец трап отделился от фюзеляжа, и летчики запустили двигатели. Стюардессы расхаживали по салону и просили немногочисленных пассажиров пристегнуть ремни. Вскоре самолет отделился от земли и стал набирать высоту. С земли за его взлетом наблюдали зоркие глаза Мотары. Его лицо, как всегда, было очень серьезным. Он дождался, пока самолет совсем не скроется из вида, и только тогда опустил ладонь, которой закрывался от солнца. Сегодня он потерпел неудачу, но почему-то не чувствовал разочарования. Его даже не волновало, что в деревню он возвратится без Алины. Он не решился атаковать кортеж, в котором она приехала сюда. Нападать на полицейских Мотара не стал бы ни при каких обстоятельствах. Это уже выходило за все рамки. В этот раз ему не повезло. Что ж, и лев не всегда бывает с добычей.
– Ты знаешь, где находится такая страна Россия? – спросил он одного из своих людей.
– Нет, не знаю, – ответил тот, пожимая плечами.
– Надо спросить у колдуна, он у нас все знает, – Мотара сел на свое сиденье. – Возвращаемся домой.
Машины развернулись и не спеша начали удаляться.
А четверо пассажиров уже получали удовольствие от полета и предстоящей радостной встречи с близкими на родной земле.
– Как настроение у соотечественников? – перегнувшись через кресло, спросил Савичев Стаса и Толика, которые сидели сзади него. Алина заранее предупредила его, что сидеть рядом с бывшим коллегой и другом не будет, на что Олег великодушно предложил ей свое общество. Кстати, он сразу заметил, что предложение было принято с явной охотой. Савичев такие вещи чуял даже с закрытыми глазами.
– Спасибо,
– Рад это слышать, – Савичев уже поворачивал лицо к Алине. – Извините, сударыня, я, конечно, не обучен светским тонкостям, к которым вы, вероятно, привыкли, но не позволите ли угостить вас бокалом вина? Себе я, пожалуй, закажу чего-нибудь покрепче.
Алина улыбнулась и ответила:
– В том обществе, в котором я вращаюсь, изысканных речей обычно не говорят, и я совсем ничего не имею против бокала вина.
Алина уже отметила, что за иронической оболочкой этого человека скрываются ум и высокий интеллект. В этом она хорошо разбиралась.
Савичев подозвал стюардессу и сделал заказ, затем непринужденно продолжил беседу с Алиной.
– Надеюсь, что время, проведенное здесь, не было потрачено впустую? Я не имею в виду злоключения, я о растениях. Жаль, что ваши коробочки остались там. Но, надеюсь, это поправимо.
– О, об этом совсем не стоит печалиться! Такие растения есть даже у меня дома, просто ботаники порой не умеют совладать с собой, когда видят предмет своего обожания. Главное, что многое мне удалось увидеть воочию, то есть в естественных условиях.
О растениях Алина могла говорить часами. Однако Савичев предпочел сменить тему.
– Думаю, ваши родители сейчас с нетерпением уже стоят в аэропорту. Сегодня вы, несомненно, доставите им большую радость. – Савичев сделал глоток «Столичной».
– Да, это так. Вас, наверное, тоже очень кто-то ждет? – Алина не без интереса поглядела на Савичева.
– Кроме моего горячо любимого шефа, встречать меня некому, да и тот ждет меня только для того, чтобы вкусить моей плоти, – и Савичев допил содержимое своего бокала. Алина, проницательно поглядев на него, пригубила свой.
В остальном полет продолжался вполне обычно. Савичев продолжал разговаривать с Алиной, Толик бросал в их сторону косые взгляды, – видимо, был раздражен этим обстоятельством, – а Стас листал журнал, что он обычно и делал при перелетах. Однако от его бокового зрения не ускользнуло, как через несколько рядов кресел от них встал человек с тростью и направился в их сторону. Ничего необычного в этом вроде бы не было, если не учитывать, что при посадке в самолет он прошел мимо них, сильно прихрамывая. Теперь же он шел вполне уверенной походкой. Человек в светлом пиджаке подошел уже совсем близко и даже не глядел на них, но вдруг резко остановился напротив Савичева. В руках он держал уже не трость, а какое-то оружие без приклада. Большого размера дульное отверстие говорило о наличии крупного калибра. Савичев в этот момент смотрел на Алину и совсем не замечал опасность, нависшую над ним. Однако Стас все это видел и думал только, как ему поступить в этой ситуации. Незнакомец уже направлял оружие в голову Савичева, как вдруг почувствовал сильный удар в ногу. Он моментально потерял равновесие и ощутил опору под собой только через несколько метров от того места, где только что стоял. Но оружие он по-прежнему держал в руке. Теперь уже все обратили на него взоры и поняли его намерения. Африканец, превозмогая боль, быстро встал на ноги, но голов Савичева и девчонки над креслами он не увидел. Тот, кто его ударил, тоже куда-то исчез.
– Тихо, тихо, девочка, – шептал Алине Савичев, пригибая ее голову почти к полу салона.
Стас в это время прятался за сиденьями соседнего ряда, и это не давало африканцу возможности подойти ближе и сделать прицельный выстрел.
– Всем сидеть на местах, иначе стреляю! – заорал незнакомец.
Он был сильно возбужден и, видимо, никак не мог решить, как поступить дальше. Подойти ближе к Савичеву он опасался, так как его товарищ блокировал проход с другой стороны, а держать под прицелом обоих не было возможности.