Сага о двух хевдингах
Шрифт:
К моему удивлению, Хотевит узнал кое-что из подарков, например, те самые тонкие полупрозрачные чаши.
— Это мой товар. И это был мой корабль, — печально сказал он. А Дагна пересказала нам. — Где вы это нашли?
Тогда мы рассказали о деревне друлингов, о маленькой бухте с ловушкой и о добыче, что мы там взяли.
— Забирать у вас это я не в праве. Вы честно добыли это в бою. Но я могу выкупить часть товаров, дам хорошую цену. Ниже, чем вы можете получить на рынке, зато сразу. Может, я возьму вообще всё.
На том и условились. Завтра Хотевит придет на пристань
1 Млин — устаревшее название блина, пошло от тех же корней, что и слова «молоть», «мельница», то есть лепешка из смолотой муки.
2 Червчатый — он же червлёный — тёмно-красный, багряный. Ценился выше прочих.
3 Летник — легкая, доходившая до пят женская одежда с длинными и очень широкими рукавами.
Глава 10
Едва только рассвело, я стоял возле «Сокола» и ждал гостей. Хотя чего душой кривить? Дагну я ждал. Полночи не спал, думал, как она ступит на наш корабль, как улыбнется, увидев моих хирдманов-молодцев. Почему-то жуть как хотелось, чтоб она снова надела пояс с мечом или топором, причем не поверх длинного платья, а поверх мужской одежды. Так я впервые ее увидел в Сторбаше.
Обычно-то на женщин в штанах и рубахах смотрят презрительно, не зовут замуж да и в хирд берут неохотно. Ясно ведь, что каждому своя тропа уготована, недаром среди наших богов только одна Орса за женщинами приглядывает, а заодно показывает, куда нужно идти девкам: замуж и в лекарки. Но с Дагной всё иначе. Кто бы отказался взять ее в жены? Только слепец или скопец.
Вернувшись от Хотевита, я сказал, чтоб выдраили корабль, товар весь перенесли к Радобуду, а сами хирдманы чтоб помылись, отстирались и выглядели достойно. Рысь сначала посмеивался надо мной, а потом увидел, как оживились при имени Дагны те ульверы, что видели ее в Северных морях. Даже Альрик очнулся, услыхав о ней, и ненадолго стал похож на себя прежнего.
— Дагна? Уж не та ли самая баба, которая Рыбака наживкой сделала? Далеко же ее забросило! Значит, замуж выходит. Я-то думал, что она в сторхельты метит.
А потом сказал:
— Наверное, мне лучше на берегу остаться вместе с Тулле. Вдруг что случится на озере? Испугается кто? Или кровь почую? Зря я ушел с Северных морей, зря.
— Ты будешь с хирдом до той поры, пока человека не ранишь, — твердо ответил я. — Тулле за тобой присмотрит, а мы поищем колдуна или жреца, который сумеет прогнать тварь. Сам подумай! Сколько уже времени прошло, как ты стал хельтом? Никто бы столько не выдержал. И Тулле тебе помог, и Живодер тоже, а ведь никто и не слыхивал, что так вообще бывает. Может, есть такой колдун? Не на Северных островах, так в Альфарики. Не в Альфарики, так еще где-нибудь. Вдруг главный сарапский колдун ворожбой выманит тварь из тебя?
Альрик удивленно посмотрел на меня, а потом хрипло рассмеялся. Как ворон раскаркался.
— Я всё гадал, как же дар изменит тебя?
— Пустое говоришь! — отрезал я. — Все мы когда-нибудь уйдем к Фомриру. Только ты же не любой хирдман. Ты мой хёвдинг!
— Так и отправь меня к Фомриру! Чего трясешься, как наседка над последним яйцом? Повезло, что там, на пристани, я лишь медведя убил. Или хочешь дождаться, чтоб я человека убил? Голой рукой? Кого я убью? Тулле? Офейга? Рысь? Кого тебе не жалко?
Разозлился я тогда, ушел, не стал договаривать с ним. Не хотел слышать, как умный и хитрый Альрик несет всякую чушь. Не стану я его убивать! Мы найдем колдуна.
Так что утром Альрик тоже был на пристани, вместе со всем хирдом.
К моему огорчению, Дагна приехала с Хотевитом. И одета она была как богатая живичская женщина, а не как воин. Хотя чего я ждал-то? Поди, весь Раудборг глаз с нее не сводит, следит за тем, как пришлая баба себя ведет, что носит, как разговаривает. Хотевит, как ни крути, завидный жених, и немало семей затаило на Жирных обиду за выбор невесты. У Дагны, может, и есть какое приданое, не может хельт быть совсем нищим, но за ней нет рода, нет земли, нет места в вече. Интересно, как отец Хотевита согласился на такой брак?
Дагна весело поздоровалась с Альриком и с теми ульверами, которых узнала.
— Что ж ты, Беззащитный, отдал свой хирд Эрлингссону? Ладно бы, он был хельтом, а ты хускарлом! Я бы поняла.
Альрик устало улыбнулся.
— Есть у нас тайна, но коли ты эту тайну вызнаешь, так сама в хирд попросишься. А мы баб не берем.
Она сощурила глаза, потом обернулась и посмотрела на Аднтрудюра.
— Вот этого лучше на берегу оставить, иначе он одежу с меня глазами снимет.
Хотевиту надоело слушать наши непонятные разговоры, и он через своего толмача с козлиной бородкой попросил показать товары. Я пояснил, что весь груз мы перевезли во двор дома, где поселились, и что Альрик со Свистуном проводят его, всё покажут и назовут цену. Я не знал, что почем в Раудборге, и боялся продешевить, потому поручил торговлю Альрику, как наиболее опытному, и Свистуну, который два дня терся возле Игуля и уже примерно прикинул здешние расклады.
Сам же остался с Дагной на пристани. Только я собрался ей рассказать, как мы с драуграми в Бриттланде бились, она подобрала юбки и перескочила на «Сокол». Обошла весь корабль, потребовала поднять доски на палубе, чтоб заглянуть внутрь, осмотрела весла, мачту, спросила, какой ширины парус, выспросила руны всех ульверов, потом захотела узнать дары в хирде, но тут уж я опомнился и не стал ничего говорить. Сказал лишь, что даров, связанных с водой, у нас нет.
— А слухачей? Нюхачей? Кого-нибудь, кто может врага издали учуять? — тут же спросила она.