Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8
Шрифт:
«Ты сам ко мне прицепился, – обиделся Нехебкай. – Я тебя не трогал. И с каких пор я стал врагом человеческим?»
Но Арлинг его проигнорировал, потому что почувствовал изменение в настроении священника. Кажется, тот решил, что имеет дело не с мародером, а с психом. Поломанные люди – частые гости храмов, и доран почувствовал себя увереннее.
– Убери клинок. Я помолюсь за твою душу. Преклоним колени вместе, дай мне свою… руку.
Пустой рукав священник заметил не сразу, но решил не сбиваться с покровительственного тона.
– Повторяй про себя за мной, – велел он Регарди и тоже опустился рядом с ним на колени.
–
Арлинг попробовал мысленно поменять имена, но обращение к Тысячерукой выходило плохо. Оставалось надеяться, что Нехебкай знал, о чем говорил. Ему же как-то удалось договориться со Стормом. Индиговый объяснил, что тогда помог корабельный капеллан, чья каюта находилась как раз под каютой Регарди. Арлинг чувствовал, что Нехебкай где-то лукавил, но поймать его с поличным пока не удавалось. А злость разбирала. Зачем было тащиться в горы искать шамана, когда всегда можно было найти священника? С другой стороны, они бы не встретили Альмас.
– Дай мне всецело предаться воле твоей, – неистово продолжал доран Петр, кажется, увлекшись. – Не осуждай и благослови!
Регарди же накрыла цепочка воспоминаний, потому что вслед за Альмас память потянулась к Магде, а затем и к Хамне, судьба которой была неясна. О том, что ее могла убить Салуаддин, Арлинг старался не думать. Отбросил шелуху сомнений и ухватился за то, что всегда держало его на плаву.
– Магда, помилуй меня, грешного, руководи волей моей, дай мне силы перенести беды и напасти, – вот сейчас молитва в его голове зазвучала правильно, только продолжалась она недолго.
Руку Арлинга, которую держал священник, вдруг обожгло и укололо одновременно. Он дернулся, пытаясь встать, но было поздно. Нехебкай сдержал слово, Арлинг же обнаружил еще одно свойство черного солукрая. Кажется, он видел богов. По крайней мере тех, которым было до него дело. А Тысячерукая явно проявляла к нему интерес, потому что в ее глазах горела жажда мести. Регарди это не только видел, но и чувствовал.
– Испытай всю мощь моего гнева, Огненный Змей! – воскликнула она и рубанула мечом по месту, где только что стоял Арлинг. Что там увидел священник, Регарди так и не выяснил. Слышал лишь, как хлопнула входная дверь, прежде чем в створки прилетела скамья, брошенная мощной рукой демоницы. Назвать существо «богиней» язык не поворачивался. Вот Магда была богиней, а эта – просто тварь, которая намеревалась его убить, вовсе не желая вести переговоры.
Уставший, не выспавшийся, раненый, голодный и злой Регарди уже тоже не хотел идти на компромиссы. Почувствовав, что Нехебкай мягко пытается занять его голову, Арлинг, не церемонясь, вытеснил его. Если переговоры и состоятся, вести их он будет самостоятельно. Правда, в условиях, когда ему приходилось кувыркаться и прыгать по всему храму, спасаясь то от огромной руки, то от разящего меча, думать о дипломатии не приходилось.
Тысячерукая, которую Нехебкай называл сагуро войны, и которой арваксы приносили человеческие жертвы перед атакой, выглядела так, как Арлинг ее и представлял. Война везде одинакова. Беспощадная, алчная, охочая до крови, упивающаяся собственной силой, бессмысленная и сумасшедшая.
Кожа у демоницы была черного цвета, но черты лица напоминали драганские
Неизвестно сколько еще демоница гоняла бы его по уже изрядно разрушенному храму, если бы Арлинг не провалился в подземелье сквозь дыру, оставленную гигантским мечом. Поняв, что тварь его не видит, остался лежать в той же позе, в какой упал, стараясь не думать, насколько крепко держатся столбы, держащие каменную балку, которая над ним нависала.
– Моя голова – небесный купол, лоб – облака, дыхание – воздух, чрево – плодородная земля, правый глаз – золотое солнце, а левый – серебряная луна. Мои руки – опоры для неба, а ноги держат землю. Как посмел ты потревожить меня, Огненный Змей?
Тысячерукая загудела так неожиданно, что Арлинг сразу не понял, откуда прозвучали слова. Казалось, с ним решили заговорить небеса.
– Это не Змей, а я тебя позвал, – рискнул откликнуться он, тут же перекатившись с того места, где лежал. – Меня зовут Арлинг Регарди, и Огненный Змей мой пленник. Я хочу с тобой договориться.
Вопреки его ожиданиям, удара не последовало. Зато в дыре появился огромный глаз демоницы, который, не мигая, уставился на Регарди.
– Тебя я тоже знаю, и ты еще хуже Огненного Змея, – прогудел глаз. – Но она просила тебя не трогать, поэтому говори. Надеюсь, ты не всегда так глуп, а только сегодня. Будешь и впредь слушать свой внутренний голос, останешься без второй руки. Я кое-что коллекционирую.
Наверное, это был смех, но Арлинг решил не искушать судьбу и быстро произнес то, ради чего все затевалось.
– Мне нужны обе руки, – крикнул он, постоянно перемещаясь внутри лабиринта, получившегося из обломков пола и разрушенных стен подземелья. – Мой внутренний голос сказал, что ты можешь помочь.
– Змей живет прошлым, он жует ваше мясо, людишки, но разрезанный хлеб снова не склеить. Его время прошло, а вот деяния не забыты. Ты выбрал себе плохую компанию, человечек. Хочешь одну из моих рук? А цену знаешь?
– Говори!
Кулак грохнул в то место, где укрывался Регарди, но он успел прыгнуть, уцепившись за обломок пола сверху. Повиснув на одной руке прямо на виду Тысячерукой, Арлинг подумал, что его силы должны были кончиться еще в начале разговора с воительницей. Но он каким-то чудом еще шевелился.
– Жить хочешь? – прошипела демоница, наклоняясь к нему с высоты своего роста. Интересно, что священник рассказал жителям? Или предпочел молча бежать из города? Грохот от ударов гигантских кулаков и меча должен был слышаться на многие улицы вокруг. Храм разгромили изрядно.