Сага о Копье: Омнибус. Том I

Уэйс Маргарет

Финес поднялся в стременах, выпрямившись в полный рост, который был по меньшей мере на два с половиной фута больше, чем рост мохнатого кендерского пони, коего он вынужден был оседлать. Мужчина принялся растирать затекший зад. Трапспрингер громко хмыкнул:

— Все еще боишься, что все задумано против тебя? — спросил он. — С радостью поменяюсь с тобой местами. Финес смерил его кислым взглядом. Трапспрингер снова рассмеялся.

— Будь добр, перестань над этим смеяться! — выпалил рассерженный Финес. — К тому времени, как мы достигнем нужного нам места (если, конечно, достигнем), я стану увечным калекой! — Да не могу я удержаться от смеха, Финес. Ситуация настолько забавная! Если бы ты только мог взглянуть на себя со стороны! Да, ты почти вдвое

выше этого пони, и он, вероятно, тоже не получает особенного удовольствия от такого седока. Кстати, мне кажется, будто ты говорил, что раньше уже ездил верхом на лошади.

— Конечно, раньше я часто ездил верхом, но эта зверюга — родная сестра Бабы Яги. А тот, кто делал это седло, явно не поотбивал об него по пути все ногти. Трапспрингер зашелся кашлем и оттого затрясся в седле.

— Ногти! Боже, ну и умора! Почему я не встретил тебя раньше? Я ни за что не осел бы в Кендерморе, если бы имел спутника с таким богатым чувством юмора.

Финес аккуратно опустился в седло, вздрогнув от боли. Когда его ступни находились в стременах, колени почти упирались в локти. Но стоило убрать ноги из стремян, пальцы начинали волочиться по земле. "По крайней мере, держа ноги в стременах, я могу не особенно напрягаясь массировать икры", — подумал он. — Далеко нам еще ехать? — захныкал он.

— Не очень, — ответил Трапспрингер. — Может, еще с час. Мы должны добраться туда к наступлению темноты.

— Замечательно. В твои задачи входит указывать дорогу и держать при себе свои смешки, — сквозь сжатые зубы простонал Финес.

— Как известно, время проходит быстрее за интересной беседой, — заявил Трапспрингер. — Расскажу-ка я о своем путушествии в Хило, и тебе тут же полегшает. Это было в 317…или в 307? Одним словом, в том году, когда Омраченный Лес наводнили комары, да в таком количестве, что редко удавалось сделать вдох, не втянув с воздухом в ноздри пару дюжин. Просто для того, чтобы пройти по кромке леса, нам приходилось натягивать на головы марлевые сетки. Конечно же, единственные, кто делает действительно качественную марлю — эльфы, а они, к несчастью, живут в лесах. Никто из нас не мог говорить на их языке, а потому перед тем, как отправиться в путь, мы наняли переводчика. Этот парнишка, которого мы взяли с собой, был…

— Извини меня, Трапспрингер, но какое отношение то, что ты рассказываешь, имеет к Хило? — спросил Финес. "Как будто мне оно больно нужно", — подумал он про себя.

— Я просто уточняю, в каком году мое путешествие имело место, — объяснил кендер. — Для подобных историй необыкновенно важна точная хронология. Если тебе не хочется узнать, в каком году имели место данные события, я просто пропущу целый кусок истории. Я-то в глубине души чувствую, когда все произошло. А тебе рассказывал для твоего же блага.

Финес вздохнул. Из подобных ситуаций не существовало выхода. Пока они не найдут Дамарис и не вернут ее в Кендермор, он вынужден терпеть общество Трапспрингера. Была ли та бессмыслица, что рассказывал дядюшка Трапспрингер, всегда на одну и ту же тему и с одинаковой концовкой, слишком высокой ценой за то богатсво, что ему обещано по возвращении? Наверное, все же нет.

— Пожалуйста, продолжай, — холодно попросил он. Слова с радостью застряли бы в горле. Когда Трапспрингер продолжил свой рассказ, мысли Финеса унеслись вперед, к Руинам, в надежде понять, что же они обнаружат там по прибытии. Вскоре голос Трапспрингера отошел на задний план, как и множество болей и болячек, что еще несколькими минутами ранее так досаждали Финесу.

Когда двое путешественников наконец подъехали к Руинам, солнце уже пряталось за верхушками деревьев. Кроны отбрасывали на поваленные колонны и сохранившиеся местами низкие стены густые длинные тени. Обесцвеченные временем белые каменные валуны удлинялись на глазах и растворялись в сумерках.

— Я не ожидал, что они такие… большие, — прошептал Финес. Он ждал обнаружить что-то сравнимое с кендерами; маленькое, беспорядочное и полностью разрушенное доброжелателями. Вместо этого

в Руинах усматривались масштабы и идеальная симметрия, которые окончательно сбили его с толку. Трапспрингер спешился на самой границе развалин. — Мы разобьем здесь лагерь на ночь. А завтра начнем искать Дамарис. — А почему бы нам не начать поиски уже ночью?

— Уже слишком темно, — объяснил Трапспрингер. — Это место совершенно безопасно посреди бела дня, но я не стал бы блуждать по руинам ночью. Я уж не говорю о том, что ты можешь провалиться в яму или просто упасть. Гораздо сташнее то, что никогда не знаешь, на кого ты можешь набрести в своих странствиях. "Перестраховывается", — подумал Финес. После чего громко спросил: — А что было здесь до того, как оно превратилось в руины?

— А вот это интересная история, — сказал Трапспрингер, собирая сухие веточки для костра. — Точнее, восемь интереснейших историй. Прошлое этого места воспринимается по-разному в зависимости от того, с кем ты о нем разговариваешь. Некоторые говорят, будто его построили эльфы как убежище для своих мертвецов. Другие утверждают, что оно появилось здесь, как естественный результат Катаклизма. А я разговаривал с людьми, которые… — Другими словами, та очень длинная история, что ты мне пытаешься рассказать, — прервал его Финес, — вкратце звучит так: никто точно не знает, откуда взялись эти развалины.

— Где-то так, — согласился Трапспрингер. — Мне кажется, безопаснее всего полагать, что когда-то это был небольшой городишко. Он собрал охапку хвороста и бесцеремонно пустил ее по ветру.

— Я разожгу костер, — предложил Финес, хотя и чувствовал затруднение оттого, что оказался в незнакомой обстановке. Кендер протянул ему кусок кремня, а он отыскал поблизости несколько отличных тонких щепок, которые смог разжечь искрой.

Из мешка, перекинутого через спину пони, Трапспрингер извлек несколько обернутых бумагой свитков. Опустившись на клени, он аккуратно развернул больший и гордо поднял над головой две жареные кроличьи тушки. Отделив готовое мясо от костей, он бросил его в котелок, почерневший и покрывшийся снаружи толстым слоем сажи, добавил туда же несколько целых морковок и картошин из второй сумки, залил все это водой из бурдюка и подвесил вариться над разожженным Финесом огнем.

На этот раз Трапспрингер не пускался рассказывать очередную историю. Они молча ПохлебаЛи мешанину из котелка, а затем уснули прямо у огня.

Финес дергался и беспокойно ворочался всю ночь, потому что во сне к нему постоянно протрагивалось что-то большое и пушистое.

Глава 13

Тассельхофф проснулся в доме барона Кракольда; его разбудили мелодичные напевы тубы, вплывающие в окно его комнаты откуда-то снизу. Октябрьский фест! Пулей выскочив из мягкой постели(даже, пожалуй, чересчур мягкой, по его мнению), кендер натянул на руку свои голубые штанишки, чтобы удостовериться, высохли ли они после вчерашней ночной стирки. Несколько оставшихся влажных участков могут высохнуть прямо на теле, решил Тас и с удовлетворенным вздохом натянул их на себя. Без этих штанишек он всегда чувствовал себя как-то неуютно. Кендер с ликованием облачился в остальную одежду, для которой ночное проветривание тоже пошло на пользу. И наконец, Тас пристегнул пояс с кошельками, взял в руки хупак И зашагал к двери.

Когда кендер пробирался вниз по лестнице, коридор оставался безжизненным и пустым. Откуда-то из глубины дома доносились голоса и звон кастрюль. По всей видимости, никто из его товарищей еще не проснулся, как не было видно никаких признаков барона или его угрюмой женушки.

— Я просто схожу поглядеть, что творится на фестивале, — тихо сказал кендер, выпуская себя через входную дверь. — К тому времени, как они проснутся, у меня уже будет масса впечатлений. Несомненно, друзья будут очень признательны, когда я расскажу им, где лучше всего кормят, а где демонстрируют самые интересные фокусы. А может быть, я найду торговцев, с которыми сможет вести дела Гизелла…