Сага о копье: Омнибус. Том II
Шрифт:
— Леди права. Акар хочет убить рыцаря, но совершить это он должен только в пределах руин, или, как видишь ты, на мосту из звездного света. Если добродетельная кровь прольется на священном мосту, темные жрецы, что томятся в Бездне, смогут вернуться на Кринн.
— Ты поможешь мне?! — воскликнул Майкл.
— Не доверяй ему! — надрывалась Николь, продолжая вырываться. — У него цвет одежд тоже черный!
— Я привел вас сюда, — мягко сказал Рейстлин, — и без моей помощи вы не справитесь. Твой брат умрет, а Кринн падет в руки Темной Королевы.
— Что нам делать?
— Когда
— Хорошо, — кивнула Николь, — я сама это сделаю.
— Нет! — Возможно, это был случайный блик света от Храма, но карие глаза мага, сверлившие Майкла, внезапно сверкнули золотом, как будто это был их истинный цвет, а остальное — лишь маскировка. — Жрец в одиночку должен схватить кинжал, иначе заклятие не будет разрушено.
— И что тогда? — Майкл посмотрел на человека в черном, который неутомимо тащил рыцаря по траве.
— Не знаю, — бросил Рейстлин. — Я не слышу голоса Богов — в отличие от тебя. Слушай, что тебе скажут. А миледи, — выпустил он руку Николь, — должна прислушиваться к голосу сердца.
Девушка мгновенно отпрыгнула от мага и, выхватив меч, взмахнула им перед Рейстлином:
— Мне никто не нужен! Особенно Боги и маги. Я сама спасу брата!
Она бросилась к Храму, и звездный свет вдруг вскипел тьмой на длинном клинке. Майкл кинулся следом, опасаясь за нее куда больше, чем за себя. Он приостановился и оглянулся на мага — Рейстлин оперся на посох и пристально смотрел на него.
— Я не верю тебе, — крикнул Майкл.
— Кому из нас ты не доверяешь больше? — Маг искривил тонкие губы в усмешке. — Мне или все-таки себе?
Целитель не ответил и побежал за Николь. Ветер донес до него слова:
— Помни, когда кинжал упадет, подбери его!
Соленые капли усеяли лоб Акара, мантия намокла от пота, пока он тащил рыцаря через бурелом и кусты. Несмотря на хорошую форму, маг более был привычен к работе за письменным столом, поэтому сделал паузу, чтобы унять боль в мышцах. Оглянувшись, он оценил оставшееся расстояние.
В темном свете Нуитари Акар мог видеть разрушенную цитадель, чьи каменные стены давно превратились в пыль. Мост начинался от развалин первого этажа — переход, мерцающий призрачным жаром. На дальней стороне моста теснились темные фигуры, протягивая нетерпеливые руки. Многочисленные призрачные голоса просили скорее освободить легионы Тьмы.
— Еще несколько мгновений, сэр рыцарь, и ты освободишься от жизни, а я от тебя, — в общем, оба мы будем довольны, — рассмеялся Акар, наклоняясь к Николасу.
Юноша уже пришел в себя, отгоняя липкие тени, которые шептали ему о покое и прекращении мучений. Но хуже боли была мысль о том, что его смерть послужит укреплению власти Зла в мире. Он собрался с силами и сосредоточил взгляд на лице врага.
— Чего уставился? — прищурился Акар, удивленный вспышкой ярости в глазах полумертвого рыцаря. — Если стараешься меня запомнить, чтобы узнать, когда наши души встретятся с другой стороны мира, то не напрягайся: я обязательно представлюсь.
Николасу
— Я смотрю на тебя, как на любого другого противника. Жду, пока ты совершишь ошибку.
Акар расхохотался громче:
— И что потом, сэр рыцарь? Заплюешь меня? Или у тебя еще остались силы?
— Паладайн со мной, — спокойно прошептал Николас. — Он даст мне силы.
— Тогда пусть поспешит, — хмыкнул Акар. Возможно, поддавшись настроению темных призраков, маг внезапно решил поторопиться. Он прервал отдых и начал грубо втаскивать тело на изломанные ступеньки, слушая крики Николаса даже с некоторым удовлетворением. — Вроде бы Паладайн тебя не слышит, — глумился Акар, — а мы уже на мосту, где твоя жизнь завершится.
Мертвенный свет луны упал на лицо Николаса, превращая его в восковую маску, а кровь перекрашивая в черный цвет. После тьмы теней он почти ослепил юношу, заставляя его тело выгнуться и задергаться в судорогах.
— А, ты уже познал отчаяние! — Акар медленно вытащил кинжал. — Признай поражение, пойми, что Бог оставил тебя и весь мир!
— Стой, слуга Зла! Опусти руки, или, клянусь Паладайном, я отрублю их!
Акар замер, глядя во тьму. Его остановил не прозвучавший приказ, а ужасные крики темных жрецов из Бездны. Какую угрозу они увидели? Маг обернулся и внимательно осмотрел рыцаря в мерцающей броне, с мечом в руке, который бежал к нему, собираясь вступить в бой.
Вокруг Потерянной Цитадели кружили мощные заклинания, и Акар сомневался, сможет ли рыцарь проникнуть сквозь них. Как он и ожидал, через несколько шагов бронированная фигура ударилась о первый барьер и с яркой вспышкой была отброшена назад.
— Николь! — закричал раненый рыцарь, пытаясь приподняться, чтобы броситься на помощь, но лишь бессильно падая вперед.
Девушка вновь кинулась на преграду, закричав от боли и ярости. Вторая ослепительная вспышка — и она, поднявшись с земли, в бешенстве принялась рубить барьер мечом. Жрец в поношенных синих одеждах, казалось, пытался отговорить ее.
Акар уже потерял к ним интерес — под темным светом Нуитари виднелась гораздо более опасная фигура. Маг в темных одеждах стоял, опершись на посох, сиявший кристаллом-навершием, — Акар сразу узнал посох Магиуса, мощный артефакт, который должен был бы храниться в Вайретской Башне: Но вот самого мага Акар никак не мог узнать, а ведь он знал всех членов Ложи Черных Мантий.
— Значит, тем, кто попытается заполучить всю власть, будешь именно ты, Акар, — шагнул вперед Рейстлин.
Что за странный маг? Голос звучал очень знакомо, но Акар мог бы поклясться, что никогда не видел его обладателя. Слова убийственного заклинания начали слетать с губ мага, он переложил кинжал в левую руку, а правой принялся набирать из поясного мешочка необходимые составляющие. Жрецы из Бездны вновь закричали, призывая его не медлить, но Акар не мог атаковать незнакомого мага, не зная, кто он, — это было против всех законов Конклава. В мире, где магия презираема и гонима, все маги чувствовали близость друг друга ради самого чародейства.