Сага о копье: Омнибус. Том II
Шрифт:
— Раз я нахожусь в этом мире, меня касается все! — крикнул Майкл. — Когда, Великая, я приносил тебе клятву, я принял ответственность за мир и людей! И никто не избавит меня от них, пока я жив, даже Бог!
— Но, убив этого человека, Майкл, ты все равно нарушишь клятву!
— Пусть будет так, — резко ответил целитель, берясь за кинжал двумя руками. — Должен ли… должен ли я ударить его?
— Нет, — мягко произнесла Богиня, — просто окуни его в кровь — это разрушит чары.
— И мою клятву? — спросил жрец снова,
Богиня не ответила, и Майкл покорно склонил голову.
Синее сияние потухло, время возобновило свой бег.
Майкл услышал за спиной приближающееся дыхание Акара, заметил надежду в глазах Николь, ощутил руку рыцаря, с надеждой сжимающего его пальцы, и ясно увидел его измученное лицо.
— Ударь теперь, — донесся издалека слабый голос Рейстлина, — или все будет потеряно!
— Ударить? Что ты имеешь в виду? — закричала Николь и, увидев кинжал, поняла намерения Майкла. — Остановись, жалкий жрец! Предатель! — Она повернулась к Рейстлину. — Помоги мне, ты же понимаешь, что я чувствую! Не дай ему убить моего брата!
Увидев, что девушка не смотрит на него, Майкл понял, что должен ударить немедленно.
Борясь с застилающими взор слезами, целитель коснулся острием покрытого потом виска рыцаря и немного нажал. Тонкая струйка крови показалась из раны, а над ухом завопил добравшийся до него Акар.
Николас открыл глаза и повернул голову — свет звездного моста играл на его лице.
— Паладайн милосерден, — прошептал он. При звуках голоса брата Николь стремительно повернулась:
— Николас!
Его глаза закрылись и дыхание остановилось. Лицо очистилось от страданий, словно омытое бессмертной рукой. Николь видела, как Майкл почтительно положил клинок на грудь рыцаря.
— Николас! — Рвущийся от боли голос Николь ранил Майкла сильнее, чем его кинжал — рыцаря.
Барьер исчез, девушка одним прыжком оказалась рядом и упала на мертвое тело брата. Остриженные волосы перепутались с его волосами, и невозможно было различить, кому они принадлежали. Потом она медленно подняла голову и воззрилась на Майкла с Акаром.
— Жрец убил твоего брата! — крикнул мат. — Именно мои заклинания поддерживали его, а он нарушил их!
Майкл не мог ничего сказать или объяснить. Зачем, если все равно она не поймет.
Николь смотрела на него пустыми глазами. Внезапно руки мага вцепились в шею целителя и вздернули его на ноги.
— Ну, жрец! — прошипел Акар. — Мост уже так близко! А проклятый Фистандантилус — далеко…
Майкл попытался что-то сказать, но маг зажал ему рот.
— Да, ты в моих руках, добрый и праведный жрец Мишакаль. Я слышал, что тебе сказала Богиня, — рассмеялся Акар. — Уверен, твоя кровь откроет путь не хуже рыцарской!
Целитель отчаянно сопротивлялся.
— Прекрати брыкаться, — прошипел ему в ухо маг, — или увидишь, как
Рейстлин стоял на коленях, кровь текла из уголков его рта, и только посох спасал мага от падения. Но он смог улыбнуться и сделать указующий жест — Майкл, прижатый к черному магу, услышал, как Акар взвыл и тихо выругался.
Кинжал.
Кинжал остался лежать на обнаженной груди рыцаря. Только сталь вправе пролить кровь. Акар замер, скрипя зубами от ярости. Майкл под ногами уже видел мост и теперь мог слышать ледяные голоса, просящие его смерти, и видеть черные фигуры, корчащиеся от жажды свободы. Целителю на миг показалось, что у него разыгралось воображение, но свечение моста ослабевало, и тени выделялись совершенно отчетливо.
Ночь Судьбы подходила к концу.
— Девочка… — Голос Акара стал неожиданно мягок и слащав. — Принеси мне, пожалуйста, кинжал.
Николь перевела на него пустой взгляд и моргнула, потом потянулась к лезвию, лежащему перед ней.
— Лживый жрец убил рыцаря, который был так дорог для тебя… Принеси кинжал, девочка, и ты отомстишь за него…
Николь взяла клинок дрожащей рукой и медленно переводила взгляд с него на Майкла с Акаром. Ее глаза были наполнены тьмой. Медленно встав, девушка принялась подниматься по лестнице, ведущей в Потерянную Цитадель.
Неужели ее заколдовали? Но маг не говорил никаких слов и не делал никаких жестов — Майкл бы заметил.
— Давай, девочка. Поторопись, — прошипел Акар, и Николь зашагала быстрее. Ее глаза были по-прежнему пусты, как глаза мертвого Николаса. Рука, сжимавшая горло Майкла, напряглась:
— Не думай о побеге, жрец! Даже если тебе это удастся, я просто пролью ее кровь на мосту, вот и все. Делай свой выбор — ты или она. Мне это вое равно.
Николь подошла вплотную, держа кинжал в расслабленной левой руке. Правая рука мечницы была свободна.
Свет моста бледнел все быстрее, на далеком небе появились первые признаки серого утра — утра, в которое человек забыл Богов.
У Акара оставались секунды, и он быстро протянул руку. Николь ударила — лезвие пробило ладонь мага насквозь, выйдя с другой стороны.
Маг взвыл от боли и гнева. Воспользовавшись этим, Майкл вырвался на свободу и бросился ничком на землю. Единственная помощь, которую он мог оказать Николь, — дать простор ее правой руке.
Меч брата — а теперь ее собственный — пронесся над целителем, как светлая серебристая дуга. Снова раздался вой Акара: Николь редко промахивалась, и теперь маг в один миг оказался наполовину перерубленным. Майкл быстро вскочил на ноги и увидел, как кровь хлещет из раны черного Акара и из его глотки.