Сага о копье: Омнибус. Том II
Шрифт:
— Да, она делала так. — Лицо Таниса под бородой потемнело от гнева.
— Потому что она любит тебя. Извинись перед матерью!
— Нет, Танис, — вмешалась Лорана, — это я должна попросить у Гила прощения. Он прав. — Она слабо улыбнулась. — Это глупое имя для молодого человека, который выше меня ростом. Извини, сын! Я не буду так называть тебя больше.
Гил не ожидал этой победы. Он не был готов к ней. Но необходимо было схватить быка за рога, использовав до конца преимущество перед ослабевшим противником.
— И голова у
— Но откуда же ты знаешь, Гил. — Танис изо всех сил старался держать себя в руках. — Подумай, что произойдет, если ты заболеешь в пути, далеко от дома.
— Если это случится, я буду с этим бороться, — возразил Гил. — Я слышал, как ты сам рассказывал, что Рейстлин был настолько болен, что его брату приходилось ухаживать за ним! И это Рейстлина не остановило. Он был великим героем!
Танис собирался что-то ответить, но Лорана послала ему предупреждающий взгляд, и он промолчал.
— А куда бы ты хотел пойти, сынок? — спросила она.
Гил колебался. Решающий момент наступил. Он не надеялся, что их спор будет развиваться в таком направлении, но это произошло, и он решил до конца использовать сложившуюся ситуацию.
— В свою страну. В Квалинести.
— Это не обсуждается.
— Почему, отец? Назови хоть одну убедительную причину!
— Я могу назвать их дюжину, только сомневаюсь, что ты поймешь.
Первая из них — Квалинести не твоя страна.
— Танис, пожалуйста! — Лорана повернулась к Гилу. — Каким образом эта мысль, мапет, то есть сын, пришла тебе в голову?
— Я получил приглашение, очень красивое, очень любезное и вполне подобающее моему положению эльфийского принца.
Отец и мать встревоженно переглянулись. Гил проигнорировал их тревогу и продолжал:
— Это приглашение от одного из сенаторов Талас-Энтиа. Народ собирается устроить некий праздник по случаю возвращения дяди Портиоса из Сильванести, и этот сенатор считает, что мне необходимо присутствовать. Он говорит, что мой отказ по формальной причине, вроде этой, будет замечен.
Начнутся разговоры, что я стыжусь своего эльфийского происхождения.
— Как они посмели сделать это? — сказал Танис, едва сдерживаясь. — Какое право они имеют вмешиваться? Кто этот сенатор? Встрявший осел! Я…
— Танталас, послушай. — Лорана называла его полным эльфийским именем только в очень серьезных ситуациях. — Тут есть кое-что еще…
Она подошла к нему, и они тихо заговорили между собой.
Шепчутся. Всегда шепчутся. Гил старался выглядеть равнодушным, но внимательно прислушивался к их разговору. Впрочем, кроме слов «политический» и «действуй осторожно», ничего не разобрал.
— Это касается только меня, отец, — внезапно подал голос Гил. — Вы не приглашены.
— Не разговаривай со мной в таком тоне, молодой человек!
— Гил, дорогой, это слишком серьезное дело, — умиротворяющим голосом проговорила Лорана и успокаивающе положила руку на руку
— День или два назад, когда вы оба были в Палантасе. Если бы вы были дома, то знали бы об этом.
Танис и Лорана снова переглянулись.
— Было бы неплохо, если бы ты сообщил об этом пораньше. И как ты ответил?
Мать явно нервничала, ее руки дрожали. Отец был разъярен, но хранил молчание. Ему приходилось его хранить.
Гил впервые в жизни чувствовал, что владеет собой. Это было хорошее ощущение, как будто ослабел узел, затянутый в его животе.
— Я не ответил ничего, — холодно сказал он. — Я понимаю, тут политика. Я ждал случая, чтобы обсудить это с вами.
Он наслаждался, наблюдая за пристыженными родителями. Они опять недооценили его!
— Ты сделал правильно, сын. Я извиняюсь перед тобой. Мы неверно оценили твое поведение. — Танис вздохнул и расстроенно поскреб заросший бородой подбородок. — Более того, я готов извиниться за то, что ты оказался вовлеченным в это дело. Пожалуй, мне следовало предусмотреть такую возможность!..
— Нам обоим следовало! — добавила Лорана. — И следовало подготовить тебя к такой возможности, сынок.
Ее голос сорвался. Она снова обратилась к Танису.
— Подобные мысли никогда не приходили мне в голову. В конце концов, он частично человек. Я и подумать не могла, что они станут…
— А почему бы и нет? Я не сомневаюсь, что потом они…
— Что? — громко спросил Гил. — Что они потом? Казалось, Танис пропустил его вопрос мимо ушей, чтобы закончить разговор с Лораной.
— Я надеюсь, что он сможет справиться с этим и ему не придется проходить через все то, через что пришлось пройти нам. Но если я скажу ему хоть что-нибудь об этом, он не сделает даже попытки справиться.
Танис повернулся к Гилу:
— Принеси приглашение, сын. Мама приготовит подобающий случаю отказ.
— Решение созрело, — проговорил Гил, переводя взгляд с матери на отца. — Вы не собираетесь меня никуда отпускать!
— Сын, ты не понимаешь. — Характер Таниса наконец взыграл, и он тоже завелся.
— Это ты очень верно подметил, что я не понимаю! Я… — Гил остановился.
Конечно, вспылить было очень легко, его просто понесло. Но он не собирался так просто сдать с трудом завоеванные позиции. Он не позволит себе взорваться.
И он оборвал себя на половине фразы, чуть было не наговорив глупостей. И то, что он так внезапно остановился, тоже выглядит подозрительно. Они могут догадаться. Как бы исправить все эти оплошности?
Дипломатично. Этому он имел возможность обучиться у матери.
— Извини за резкость, отец, — сказал виновато Гил. — Я понимаю, тобой движут только мои интересы. Это просто неразумно с моей стороны требовать отправиться… навестить родину матери.
— Когда-нибудь это непременно произойдет, сынок, — промолвил Танис, скребя в бороде. — Когда повзрослеешь…