Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Услышав скрип стула под своим собеседником, Родерик поднял глаза и встретил немигающий стальной взгляд Таргонна.
— Конечно, конечно, — заторопился исправить свою ошибку рыцарь, — Повелитель Миллос знает, что это никакие не чудеса, Ваше Превосходительство. Мы понимаем, что это просто фокусы. Но мы пока не можем понять, как она их делает, — добавил он неловко. — И к тому же ей удалось привлечь на свою сторону многих солдат.
С тревогой Таргонн понял, что в его армии, находившейся вблизи Оплота, почти вся пехота и большая часть рыцарей охвачены мятежом и отказываются повиноваться Миллосу. И отдают себя во власть какой-то бритоголовой
— Сколько ей? — нахмурившись спросил Таргонн.
— По виду не больше семнадцати, Ваше Превосходительство.
— Семнадцати! — Таргонн был поражен. — Что могло заставить Миллоса зачислить ее офицером?
— Но он не делал этого, Ваше Превосходительство, — заволновался Родерик. — Она не принадлежит к нашему подразделению. Ее никто даже в глаза не видел до этой битвы.
— Так, может, это замаскированный Соламнийский Рыцарь? — продолжал удивляться Таргонн.
— Сомневаюсь, Ваше Превосходительство. Ведь это из-за нее соламнийцы проиграли сражение. — Родерик не заметил, как плохо сочетаются правда, вырвавшаяся у него сейчас, и басня, которую он изложил в начале беседы.
От Таргонна это, конечно, не укрылось, но сейчас Повелителя Ночи слишком занимало постукивание костяшек счетов в собственном мозгу, и он только отметил про себя, что этот Миллос — некомпетентный растяпа, которого нужно как можно скорее сместить с его поста. Таргонн взял в руки серебряный колокольчик, стоявший на столе, и позвонил. Дверь открылась, и на пороге возник адъютант.
— Просмотрите списки рыцарей, — приказал Таргонн, — и отыщите мне — как там ее зовут? — спросил он у Родерика, хоть прекрасно слышал эхо искомого имени в мозгу визитера.
— Мина, Ваше Превосходительство.
— Ми-и-и-на-а-а, — словно пробуя имя на вкус, протянул Таргонн. — Больше ничего? Фамилии нет?
— Насколько мне известно, нет, Ваше Превосходительство.
Адъютант вышел и усадил нескольких клерков выполнять поручение. Пока поиски продолжались, собеседники хранили молчание. Таргонн использовал это время для того, чтобы еще порыскать в мыслях Родерика, в результате чего окончательно убедился: осада Оплота была доверена полному простофиле. И если б не эта девчонка, осада оказалась бы прорванной, Рыцари Тьмы — разгромленными, а соламнийцы — торжествующими и теперь уже явными хозяевами Оплота.
Адъютант вернулся:
— В списках нет рыцаря по имени Мина, Ваше Превосходительство. Даже похожих имен не имеется.
Таргонн жестом отпустил помощника, и тот исчез.
— Блестяще, Ваше Превосходительство! — воскликнул Родерик. — Она самозванка. Мы можем ее арестовать и подвергнуть экзекуции.
— Гм-м, — хмыкнул Таргонн. — Начнем с того, что выполнят ли солдаты ваш приказ, господин Родерик? Например, те, которых она излечила? Те, которых она привела к победе над ненавистным врагом? Дисциплина в войсках под командованием Миллоса не так уж строга, должен заметить. — Таргонн похлопал ладонью по гроссбуху. — На этот счет у меня имеются рапорты. Дезертиров в ваших частях в пять раз больше, чем в войсках под командованием других офицеров. Скажите мне вот что, — Таргонн сверлил глазами несчастного Родерика, — сумеете ли вы добиться ареста этой Мины? Найдутся ли у вас рыцари, которые выполнят такой приказ? Может, они скорее арестуют самого Повелителя Миллоса?
Родерик открыл было рот, но тут же закрыл его, не произнеся ни слова. Он обвел глазами комнату, глянул на потолок, затем на пол,
Таргонн перекинул несколько костяшек на мысленных счетах. Девчонка была самозванкой, маскировавшейся под рыцаря. Она появилась в тот самый момент, когда ее помощь была необходима. Неминуемое поражение ей удалось превратить в сокрушительную победу. Она творила «чудеса» от имени безымянного Бога.
Это преимущество или помеха?
Если помеха, то нельзя ли ее превратить в преимущество?
Таргонн ненавидел расточительство. Превосходный администратор и проницательный делец, он всегда отлично знал, на что и как потрачена каждая монета. Но скрягой он не был. Под его руководством Рыцарство было обеспечено лучшим вооружением и доспехами, он заботился о том, чтобы солдаты и интенданты имели хорошие заработки, и очень строго следил за аккуратной выплатой вознаграждения своим офицерам.
Солдаты хотят следовать за своей Миной. Очень хорошо. Пусть следуют. Не далее как сегодня утром Таргонн получил послание от великой драконицы Малистрикс, в котором она осведомлялась, почему он разрешил ее подданным, сильванестийским эльфам, в нарушение ее эдикта возвести над своей страной магический щит и отказаться выплачивать ей дань. Таргонн приготовил ответное письмо, в котором объяснял драконице, что атаковать Сильванести было бы пустой тратой времени и людских ресурсов, которые можно гораздо эффективнее использовать в другом месте. Разведчики, посланные исследовать щит, донесли Таргонну, что преодолеть преграду невозможно, что применение любого оружия — будь то сталь или заклятия — не оставляет на ней ни следа. На щит можно бросить целую армию, и ничего не удастся достичь, докладывали разведчики.
К этому факту следовало добавить, что армии, направлявшейся в Сильванести, необходимо было пройти через Блотен, землю великанов. Бывшие когда-то союзниками Рыцарей Тьмы, великаны пришли в бешенство, узнав, что те, направляясь на юг, захватили их лучшие угодья, а живших там великанов угнали в горы, попутно истребив половину из них. Донесения указывали, что в настоящее время великаны были заняты преследованием Эльханы Звездный Ветер и ее армии где-то поблизости от щита. Но стоит рыцарям вторгнуться в те земли, как великаны с удовольствием прекратят преследование эльфов (этому занятию они могут предаться в любое другое время) и попытаются отомстить своим коварным бывшим союзникам.
Письмо лежало у Таргонна на столе уже в течение нескольких часов, ожидая его подписи. Повелитель прекрасно осознавал, какую ярость вызовет у драконицы этот отказ, но он предпочитал скорее встретиться с разгневанной Малис, чем расходовать ценные ресурсы на заведомо безнадежное предприятие. Потянувшись за письмом, Таргонн взял его со стола и задумчиво разорвал на мелкие кусочки.
Таргонн верил единственному Божеству — маленьким, но увесистым кружкам, которые складывались в приятные кучки в его сокровищнице. Ни на минуту не допускал он мысли о том, что эта девчонка — посланница Бога. Он не верил ни в чудеса исцеления, ни в чудо ее командования. В отличие от этого полоумного Родерика, Таргонн не стремился постичь механику подобных «чудес». Его интересовало только одно — идут ли ее действия на пользу Рыцарству или во вред ему. Все, что было выгодно Рыцарству, шло на пользу и Таргонну.