Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Медан кивнул:
— Сообщал, и тебе было поручено следить за ним и докладывать мне обо всех его действиях. Поскольку ты здесь, я заключаю, что магом что-то предпринято.
— На днях Палин Маджере стал обладателем одного чрезвычайно ценного артефакта, магического инструмента Четвертого Века. Он намерен увезти эту вещь из Квалиноста и доставить ее в Утеху.
— И ты, несомненно, доложил об этом инструменте Гроулу, который, в свою очередь, доложил драконице, — продолжил Медан с глубоким вздохом. «Новые хлопоты». — И Берилл, разумеется, хочет его получить.
— Маджере собирается отправиться в поездку на грифоне. Завтра утром, на рассвете, они
— Соламнийского Рыцаря? — Медан изумился, найдя новый поворот дела более интересным. Рыцарь интересовал его куда больше, чем любой артефакт. — Как ухитрился Соламнийский Рыцарь пробраться незамеченным в Квалинести?
— Он pамаскировался под одного из ваших рыцарей, господин. Он притворился, что этот кендер — его пленник, который украл этот самый инструмент, а он, то есть рыцарь, должен доставить его к Серым Рыцарям. Слух о магическом предмете дошел до Палина Маджере, и он ночью напал на рыцаря с кендером (как рыцарь и рассчитывал) и привел их обоих в дом королевы-матери.
— Умный, храбрый, находчивый. — Медан бросил рыбкам горсть крошек. — Я с нетерпением жду встречи с этим уникумом.
— Да, государь. Как я сказал, рыцарь прибудет в лес вместе с Маджере и с кендером. Я могу обеспечить вас картой и…
— Разумеется, можешь, — перебил маршал и сделал нетерпеливый жест рукой. — Доложи подробности моему адъютанту. И оставь меня, твоя предательская рожа мне противна. Ты отравляешь воздух моего сада.
— Извините, господин, — нагло продолжал эльф. — Но есть еще один важный вопрос. Вопрос оплаты. Как сказал Гроул, драконице была очень интересна эта информация, и, следовательно, это будет стоить дороже, чем обычно. Скажем, в два раза больше моей обычной оплаты?
Медан смерил эльфа презрительным взглядом и потянулся за пером и бумагой.
— Передашь это моему адъютанту, он проследит за тем, чтобы ты получил вознаграждение. — Медан писал медленно, тщательно подбирая слова. Он терпеть не мог иметь дело с доносчиками, ибо считал использование их услуг позорным, недостойным рыцаря занятием. — Что ты собираешься делать с теми деньгами, которые получаешь от нас за предательство своей госпожи, эльф? — Он не потрудился запомнить его имя. — Ты планируешь войти в Совет? Возможно, ты хочешь взять верх над префектом Палтайноном, еще одним монументом предательства?
Эльф вытянул шею, устремив глаза на бумагу и на те цифры, которые выводила рука маршала. Пальцы его непроизвольно сжимались, готовясь поскорее схватить и унести листок.
— Вам легко говорить, человек, — горько ответил он. — Вы не были рождены слугой, как был рожден я, не имея ни одного шанса улучшить свою жизнь. «Вы должны гордиться своим уделом, — говорят они мне. — Ведь ваш отец имел честь служить королевскому дому. Ваш прадед тоже служил нам, как прежде служил и его прадед. И ваши попытки оставить нас или взобраться наверх неуместны в эльфийском обществе». Ха! Пусть мой брат служит им! Пусть он кланяется и лижет землю под ногами своей госпожи. Пусть он будет у нее на побегушках. Пусть он дождется такого дня, когда на них свалится дракон и сожрет их всех вместе. Для себя я задумал совсем другое. Как только я накоплю достаточно денег, я сбегу отсюда и найду свое место в мире.
Медан подписал распоряжение, капнул расплавленным воском на подпись и приложил к нему перстень с печаткой.
— Возьми это. Рад, что могу способствовать
Эльф схватил бумагу, быстро изучил ее содержание, улыбнулся и, кланяясь, почти выбежал из сада.
Медан кинул рыбам последние крошки и поднялся на ноги. Наслаждение, с которым он встречал день, улетучилось из-за этого презренного создания, из вульгарной жадности предававшего ту, которая ему доверяла.
«Но зато, — подумал Медан, — я схвачу этого Палина Маджере за пределами Квалиноста. И не будет необходимости впутывать Лорану в это дело. Если бы я был вынужден арестовать этого мага в ее доме, то мне пришлось бы привлечь ее к ответственности за то, что она дала приют беглецу».
О, он прекрасно мог вообразить шум, который поднялся бы при этом. Королева-мать была очень популярной фигурой; ее народ давно простил ей и замужество с получеловеком, и брата-изгнанника, темного эльфа, изгнанного из светлого круга. Совет непременно сделал бы запрос. Население, и так взбудораженное сверх всякой меры, взбаламутилось бы еще больше. И вполне могло случиться так, что арест матери заставил бы ее безвольного сына обрести наконец волю.
Этот же вариант был намного лучше. Маршал дожидался как раз такой возможности. Он перекинет мага и его инструмент Берилл, и с этим будет покончено. Медан вышел из сада и направился к большой напольной вазе в зале. Черенок сирени следовало поставить в воду, чтобы он не засох.
17. Гилтас и Львица
Гилтас, «безвольный» сын Лораны, в это самое время сидел в потайной комнате таверны, откинувшись на спинку скамьи. Хозяевами и работниками в этой таверне были овражные гномы. Называлась она довольно оригинально — «Глоток и отрыжка», ибо, по мнению овражных гномов, именно так — глотая и рыгая — проводили люди время в тавернах.
«Глоток и отрыжка» находилась в небольшом поселении овражных гномов (назвать его «деревушкой» означало бы сильно ему польстить), расположенном поблизости от крепости Пакc Таркас. Таверна была единственной постройкой в поселении, так как ютились его обитатели в пещерах под холмами, куда можно было попасть только через туннели, прорытые под ее полом.
Таверна и пещеры находились в восьмидесяти милях от Квалиноста по прямой линии полета грифона и много дальше, если путешествовать по дороге. Гилтас добрался сюда как раз верхом на грифоне, все семейство которого состояло на службе у королевского дома. Крылатое чудовище доставило короля и его проводника в лес и теперь терпеливо ожидало их возвращения. Предусмотрительная Кериан позаботилась о том, чтобы обеспечить ему продолжительный завтрак из свежепойманного оленя, и это скрасило грифону часы ожидания и отвратило его от мысли закусить кем-то из их гостеприимных хозяев.
«Глоток и отрыжка» пользовалась удивительной популярностью, впрочем, как раз удивляться тут было нечему, ибо цены в ней были самыми низкими во всем Ансалоне.
За две медные монетки можно было наесться до отвала. Причем кухня находилась в ведении того самого овражного гнома, который когда-то был поваром Повелителя Драконов Верминаарда.
Люди, которым случалось сталкиваться с овражными гномами, но не доводилось угощаться их стряпней, полагают невозможным не только съесть, но даже посмотреть на что-нибудь из приготовленного ими. Если учесть, что излюбленным лакомством этих гномов является крысиное мясо, вполне можно понять тех, кто приравнивает наём на должность повара овражного гнома к желанию как можно более быстрым и малоприятным способом свести счеты с жизнью.