Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Крелл был не самым блистательным мыслителем на свете, но иногда и у него случались удивительные озарения.
— Только тронь меня, ты, Морская Стерва! — заревел Азрик. — Монах украл не ту фигуру! А твой сынок у меня в руках! Если ты поможешь этому вору сбежать, Чемош испепелит твоего разлюбезного сыночка, отправит его душу в Вечную Тьму!
Блеф Крелла принес плоды. Молнии неуверенно засверкали между тучами. Ветер стих. Небо еще больше потемнело. Несколько градин ударилось о стальной шлем рыцаря. Богиня плюнула в него
Она не осмелилась ничего ему сделать. Она не осмелилась прийти монаху на помощь.
А что касается монаха, он храбро ковылял по камням, тщетно пытаясь скрыться от Крелла. Его плечи безвольно опали. Он со свистом втягивал в себя воздух. Монаху конец. Его Богиня предала его. Крелл ожидал, что монах сдастся, падет духом, опустится на колени и станет умолять пощадить его презренную жизнь. Именно так поступил сам Крелл в похожей ситуации. Ему это не помогло, не поможет и монаху.
И снова монах сыграл нечестно. Вместо того чтобы признать поражение, он, собрав последние силы, заковылял прямо к краю утеса.
Мать-Бездна! Крелл, ошеломленный, все понял. Негодяй собирается прыгнуть!
Если он прыгнет, то унесет с собой фигуру кхаса, и тогда Крелл никак не сможет ее вернуть. Не кидаться же ему за ней в воды, принадлежащие Зебоим!
Крелл должен перехватить монаха, не дать ему осуществить задуманное. К сожалению, сделать это оказалось не так-то просто. Выпотрошенная сущность Крелла, заключенная в футляр из металлических пластин, в доспехи Рыцаря Смерти, с грохотом тащилась вперед. Бежать Азрик не мог.
Доспехи Крелла звякали и бряцали. Под тяжестью кованого металла дрожала земля. Рыцарь наблюдал со все возрастающим ужасом, как монах уходит.
Однако он обнаружил неожиданного союзника в лице Зебоим. Она тоже опасалась за судьбу фигуры кхаса, которую нес монах, и попыталась остановить его. Зебоим швыряла в монаха дождем и сбивала с ног порывами ветра. Истерзанный монах снова поднимался и ковылял дальше.
Он добрался до края утеса. Крелл знал, что там, внизу, семьдесят футов полета к острым гранитным обломкам.
— Останови его, Зебоим! — вскричал Рыцарь Смерти. — Если ты не сделаешь этого, то сильно пожалеешь!
Монах сунул за пазуху, под испачканную кровью рясу, кожаный мешочек, который до того нес в руке.
Крелл, спотыкаясь, пробирался между камнями, изрыгая проклятия и размахивая мечом.
Монах залез на каменный выступ, нависающий над морем, и запрокинул голову к затянутому грозовыми тучами небу, освещенному вспышками страха Богини.
— Зебоим! — прокричал монах. — Мы в твоих руках!
Крелл взревел.
Монах прыгнул.
Рыцарь Смерти рванулся за ним по скалам; он так разогнался, что по инерции на сумасшедшей скорости выскочил на край утеса и едва сам не свалился в море.
Он качался взад-вперед несколько холодящих сердце (если бы оно у него было) мгновений,
Ничего.
— Мне конец, — пробормотал Крелл.
Он бросил взгляд на небо, где тучи становились все темнее и гуще. Снова поднялся ветер. Капля дождя посыпались на Рыцаря Смерти вместе с градом и молниями, мокрым снегом и крупными обломками ближайшей башни.
Крелл мог бы броситься под защиту Чемоша, но, как ни грустно, именно Чемош отдал ему на сохранение эту фигуру, фигуру кхаса, которой у Крелла больше не было. А Повелитель Смерти никогда не считался милосердным или всепрощающим.
«Где-нибудь на этом острове, — размышлял Крелл, едва разминувшись с пролетевшей в волоске от него каменной горгульей, — должна найтись дыра, достаточно глубокая и достаточно темная, чтобы никакой Бог не сумел меня там найти». Рыцарь Смерти развернулся и заковылял прочь, сражаясь с неистовой бурей.
Глава 2
Рис Каменотес был тем самым монахом, который решился на отчаянный прыжок с утеса под Башней Бурь. Он затеял игру, ставкой в которой была его жизнь и жизнь его друга, кендера Паслена, в надежде, что Зебоим не даст им умереть. Она не могла позволить им умереть, ведь у Риса была душа ее сына.
Во всяком случае, Рис очень на это надеялся. Еще у него в голове промелькнула мысль, что, если Богиня оставит его, ему придется выбирать: умереть медленно и мучительно от руки жестокого рыцаря либо погибнуть быстро и сразу на острых камнях внизу.
По счастливому стечению обстоятельств Рис вошел в воду в единственном рядом с Башней Бурь месте, где не было скал. Он опускался в море так глубоко, что дневной свет остался где-то высоко над ним. Он погружался все дальше в ледяную тьму, уже не понимая, где верх, а где низ. Хотя теперь это не имело значения. Ему ни за что не выбраться на поверхность. Он тонет, легкие разрываются. Рис открыл рот, отдаваясь на волю булькающей, душащей смерти…
Бессмертная рука гневной Богини протянулась в глубину океана, схватила Риса Каменотеса за шиворот, выдернула его из моря и выбросила на берег.
— Как ты посмел подвергать моего сына такой опасности?! — прокричала Богиня.
Она выходила из себя, но Рис не слышал ее. Тучи ее гнева сомкнулись над его головой, словно черные воды океана, а он ничего не знал.
Рис лежал лицом вниз на теплом песке. Монашеская ряса промокла насквозь, как и башмаки, мокрые волосы прилипли к лицу, на губах засохла соленая корка, соль была и на языке, и в горле. Монах закашлялся, его стошнило, он начал хватать ртом воздух.