Сага о Лейве Счастливом, первооткрывателе Америки
Шрифт:
– Да, ярл Стагбранд обитает здесь, но сейчас он в Норвегии у короля Олава. С какой целью ты пришел сюда, Эрик Рыжий?
Вождь был удручен известием, что враг оказался вне досягаемости его меча. Хоть и жаждал он наказать ярла за разлад с женой, но твердо решил не причинять вреда шетлендцам, если они отрекутся от своего нового бога.
– Мы пришли в ответ на визит ярла в Гренландию, – прорычал он. – Он привез туда своего Белого Христа и угрожал – коли не откажемся мы от своих богов и не станем поклоняться его богу – снова придти и убить нас. Теперь мы привезли Одина, Тора и Тюра назад вам, шетлендцам. Все, кто выйдет вперед и поклянется приносить жертвы богам своих предков, как вас тому учили, сохранит свои жизни и имущество. Те же, кто трусливо цепляется
По лицам многих островитян было видно, что они рады были бы сбросить навязанное им силой поклонение Белому Христу и вернуть своих прошлых богов. Но они были за стеной из щитов и боялись мести приверженцев новой веры, и ни один из них не решился нарушить строй.
– Твои угрозы напрасны, Эрик Рыжий, – отозвался Корнак. – Пусть моего отца здесь нет, но дружинники знают, что Белый Христос защитит всех, кто стоит за него!
– Ладно, тогда посмотрим чей бог сильнее! – Эрик обернулся к сыну. – Давай проверим, так ли прочны доспехи этих христиан, как их стойкость. Но щадить всех, кто попросит помощи Одина.
Лейв опустил забрало шлема, вытащил меч и повернулся к дружине.
– Накажем их! – воскликнул он. Выставив вперед увенчанный славой щит, бок о бок с Ульвом, увлекая за собой дружинников, Лейв бросился вперед и с силой метнул копье прямо в сына ярла. Жадный до битв старый Хеллбор, прихрамывая, двинулся за ними, высоко вздымая меч. Рядом с Эриком наступал Колскегг Черный.
Один из шетлендцев поймал копье Лейва на свой щит и метнул его обратно. Но на христиан обрушился такой град стрел, копий и топоров, что им показалось, будто демоны вырвались из преисподней и окружили их. Язычники наносили колющие и режущие удары мечами, прорубали себе дорогу топорами и при этом громкими возгласами выражали удовольствие от битвы. За несколько секунд слабосильный заслон был разбит, шесть шетлендцев погибли, остальные удирали вверх по склону.
Лейв с Ульвом преследовали Корнака, который припустился бежать к замку, а Эрик с Торстейном и своей дружиной рассыпались по берегу грабить дома.
В сумерках пламя горящих домов осветило склон горы. Уже не только добро, но визжащих и сопротивляющихся женщин волокли викинги к своим кораблям. Ожесточенное сердце Эрика наслаждалось этим зрелищем. Он задержался на причале, наблюдая за разбоем.
Возле него остановился Скаллаглюм Весельчак, пытавшийся заглянуть в лицо женщине, вытащенной им из темной комнаты. Схватив девушку за волосы, он силой заставил ее показать свое лицо. Увидев смеющиеся глаза и дружелюбную улыбку викинга, она перестала сопротивляться и бесстыдно прильнула к нему. Эрик разразился хохотом. Но еще громче вождь смеялся, когда добыча старого Торголла, которую он уже притащил на корабль, оказалась уродливой ведьмой и была с шумным плеском брошена в море!
Огорченный тем, что и в этом набеге он остался в живых, старый Хеллбор заковылял на поиски новых врагов.
А в это время Лейв со своими воинами теснил Корнака с остатками заслона к входу в замок, большинство защитников которого было ранено или убито. У двери Лейв скрестил меч уже с самим сыном ярла.
Хотя юноша был стойким христианином, Лейв не испытывал желания убивать младенца и хотел лишь обезвредить его на время.
В это время внутри замка Норна была вне себя от волнения, потому что брат так и не вернулся, несмотря на свое обещание, а прислал слугу за кольчугой, щитом и мечом. Теперь через узкую амбразуру в башне она увидела его – он прижался спиной к двери и вел бой с сильным язычником. Обезумев от страха за жизнь мальчика, девушка думала только об одном: надо впустить его в замок и спасти. Дрожащими пальцами она с трудом отодвинула огромные засовы двери и чуть приоткрыла ее. Но к этому моменту воины поменялись местами, и Лейв оказался между Корнаком и дверью. Прежде, чем голос Норны достиг слуха брата, Лейв плечом открыл дверь. Увидев в страхе, что ее опрометчивый
Чтобы избежать убийства Корнака, Лейв оглушил его ударом плоской стороны меча. Мальчик упал. Теперь с твердым намерением отыскать Норну, сын Эрика ввел внутрь свою дружину. В него сразу же полетели стрелы, ударившие о щит, который, к счастью, он держал перед собой.
Внутри была сплошная темень, и Лейв не мог понять, откуда летят смертоносные стрелы, пока Ульв не зажег два настенных факела. Тогда он бросился через зал и взлетел по лестнице на галерею, и в глубине ее с удивлением обнаружил не воина, а дерзкую женщину в доспехах. Стрелы у нее кончились, и она встретила его с кинжалом в руке. Было слишком темно, чтобы разглядеть лицо воительницы, поэтому Лейв шагнул вперед и схватил ее за руку. От боли девушка разжала пальцы и выронила нож. Викинг поднял и понес отбивающуюся и царапающуюся, как дикая кошка, валькирию, вниз к лавке с подушками, стоявшей у стены под горевшим факелом.
Здесь на мгновение она перестала биться, чтобы взглянуть на лицо своего захватчика. Лейв понял, что его вели боги, ведь женщина, которую он держал в руках, была прекрасная Норна. На миг его охватил благоговейный страх, и мелькнула мысль, что она и в самом деле богиня, настолько девушка была красива.
Но когда Норна закричала от ярости, прокусила ему руку и сбила с головы шлем, Лейв понял, что перед ним обычная женщина, и предъявил на нее права, как на свою добычу. Не обращая внимания на сопротивление и крики, он прижал ее к широкой лавке, а сам сел с краю. Чтобы лучше разглядеть красивое лицо Норны и соблазнительную ложбинку между грудей, Лейв отодвинулся от нее на расстояние вытянутой руки.
Ульв со своими людьми собирал по замку все ценное, включая гобелен из ткацкого станка Норны, и перетаскивал добро и хорошеньких женщин на корабль. Заметив, что Лейв увлечен какой-то красавицей и хочет побыть с ней наедине, Ульв выгнал всех из зала и ушел относить добычу на борт «Оседлавшего Бурю».
Вдруг Лейв вспомнил, что перед ним сладкоречивая лгунья, которая одурманила его мать, белокурая ведьма, разрушившая их дом. В наказание он поклялся обесчестить ее. И теперь, когда они остались одни, пришло время. Смеясь в ответ на мольбы испуганной девушки, Лейв заломил ей руки и прижал ноги коленом. Затем склонился к Норне и впился в ее губы. Он никак не мог прервать затянувшийся поцелуй, и вдруг почувствовал, как затрепетала дочь ярла и прильнула к нему. «Что-то слишком быстро приручилась дикая кошка, наверное, готовит какую-то хитрость», – подумал он и заглянул ей в глаза.
В ту же секунду Норна сбила с него шлем, она узнала его – красавец, сын вождя, что насмехался над проповедью ее отца в тот полный событий вечер в Гренландии. Она еще подумала тогда, что перед ней незаурядный язычник и хотела поговорить с ним. Но и теперь, глядя ему в глаза, Норна понимала, что и викинг он не обычный. Да, грабитель и язычник, но она чувствовала, что у него доброе сердце. Если придет крайняя нужда, то, возможно, ей удастся пристыдить его и освободиться.
Печальная необходимость наступила быстрее, чем она предполагала. Борьба казалась тщетной, и, казалось, ничто уже не могло спасти ее.
– Значит, таким образом мужчины Гренландии доказывают свое мужество, насилуя христианских девушек? – спокойно, но с презрением спросила она.
Задетый ее насмешливым тоном, Лейв покраснел. Так, ведьма решила заговорить ему зубы.
– Нет, таким образом они, как известно, мстят, – буркнул он. – Тот, кто обманывает женщин Гренландии, не сумеет избежать мести.
Кровь отхлынула от щек Норны. Он намерен наказать ее за то, что она уговорила Торхильд принять крещение. Как же ей теперь спастись? Девушка открыла рот, чтобы закричать, но Лейв закрыл его поцелуем и навалился на нее всем телом. С широко раскрытыми от ужаса глазами, решив бороться до конца, она била ногами и царапалась, словно рысь, искусала ему губы до крови, но викинг не обращал внимания. Он мстил врагу.