Сага о Ньяле
Шрифт:
Мард назвал своих свидетелей.
– Я призываю вас в свидетели того, что я потребовал от этих девятерых соседей места боя, чтобы они поехали на альтинг и засвидетельствовали, нанес ли Флоси, сын Торда, Хельги, сыну Ньяля, рану мозга, или внутренностей, или костей, которая оказалась смертельной и от которой Хельги погиб, на том месте, где Флоси, сын Торда, первым незаконно напал на Хельги, сына Ньяля. Я требую от вас, чтобы вы сказали всё, что сказать вас обязывает закон, чего я потребую от вас на суде и что относится к делу. Я требую этого от вас законным требованием, так что вы сами его слышите.
После этого Мард сказал:
– Вот тяжба начата, как вы меня просили. Я хочу теперь попросить тебя, Торгейр, чтобы ты заехал за мной, когда поедешь на тинг, и чтобы мы поехали вместо с твоими и моими людьми и как можно лучше поддерживали бы друг друга. Моих людей я соберу как раз к началу тинга. Я буду во всем верен вам.
Они сказали, что согласны, и поклялись друг другу в том, что ни один из них не оставит другого, пока этого не захочет Кари, и что каждый из них отдаст свою жизнь за другого. Они договорились встретиться на тинге и дружески расстались.
Торгейр поехал обратно на восток, а Кари поехал на запад, через реки, в Тунгу, к Асгриму. Тот его принял очень хорошо. Кари рассказал Асгриму обо всех советах Гицура Белого и о начале тяжбы.
– Я ждал от него, – сказал Асгрим, – что он поступит хорошо, и он не обманул моих ожиданий.
Асгрим спросил:
– Какие вести у тебя есть о Флоси?
Кари ответил:
– Он ходил на восток до самого Вапнафьорда, и почти все хавдинги обещали ему помочь и поехать с ним на тинг. Они ожидаю также помощи от людей из Рейкьядаля, с Льосаватна [86] и с Эксарфьорда.
86
Т. е. над Торкелем Дерзким
Они много еще говорили об этом.
И вот подходит время альтинга. У Торхалля, сына Асгрима, так разболелась нога, что над лодыжкой она распухла и стала толстой, как бедро женщины. Он мог ходить, только опираясь на палку. Он был человеком высокого роста и сильным, темноволосым и смуглым, сдержанным в речах, но горячим. Он был одним из трех величайших знатоков законов в Исландии.
Вот подходит время ехать на тинг.
Асгрим сказал Кари:
– Поезжай к началу тинга и покрой наши палатки. Пусть с тобой поедет и мой сын Торхалль, потому что ты будешь с ним добрее и заботливее, чем все другие. Он ведь хром, а на этом тинге он нам будет очень нужен. Пусть с вами поедет еще двадцать человек.
После этого они собрались в путь и поехали на тинг, покрыли там палатки и удобно расположились.
CXXXVI
Флоси и десять десятков людей, которые вместе с ним были при сожжении Ньяля, отправились на запад. Они доехали до Фльотсхлида. Там сыновья Сигфуса распорядились по хозяйству и пробыли день, а вечером они поехали на запад, через реку Тьорсу, переночевали там, а рано утром сели на коней и поехали дальше. Флоси сказал своим людям:
– Теперь мы поедем в Тунгу, к Асгриму, и подразним его.
Они охотно согласились.
Когда они подъезжали к Тунге, Асгрим и с ним еще несколько человек стояли перед домом. Как
– Это, наверное, Торгейр Скораргейр. Асгрим сказал:
– Нет, не думаю, потому что эти люди приближаются со смехом и криками, а родичи Ньяля, такие, как Торгейр, не смеялись бы, пока не отомщено сожжение Ньяля. Мне думается другое, и, может быть, вам это покажется невероятным. По-моему, это Флоси, а с ним его поджигатели, и они, верно, хотят подразнить нас. Войдемте все в дом.
Они так и сделали. Асгрим велел подмести в доме и завесить стены, принести столы и накрыть их. Он велел поставить второй ряд скамеек.
Флоси въехал на луг перед домом и сказал своим людям, чтобы они слезли с коней и вошли в дом. Те послушались, и Флоси со своими людьми вошел в дом. Асгрим сидел на поперечной скамье. Флоси посмотрел на скамьи и увидел, что приготовлено все, что только нужно. Асгрим не поздоровался с ними, а сказал Флоси:
– Столы накрыты – приготовлена еда для тех, кому она нужна.
Флоси и его люди сели за столы, а оружие свое прислонили к стене. Те, кто не уместился на скамьях у стены, сели на скамейки, поставленные спереди, а четверо стояли с оружием перед местом, где сидел Флоси, во время всей еды. Пока они ели, Асгрим молчал, но лицо его побагровело. Когда они поели, женщины убрали со столов, и некоторые из них внесли воду для рук. Флоси не торопился, словно он был дома. В углу лежал дровяной топор. Асгрим схватил его двумя руками, вскочил на скамью у стены и хотел ударить Флоси по голове. Глум, сын Хильдира, успел увидеть его замысел. Он тотчас вскочил и выхватил топор у Асгрима из рук и повернул его лезвием к Асгриму, потому что Глум был силен. Тут подбежало много народу, и они хотели наброситься на Асгрима, но Флоси сказал, чтобы никто не тронул его.
– Слишком тяжелому испытанию мы его подвергли, – сказал он, – но он держал себя как должно и показал, что у него есть мужество.
Флоси сказал Асгриму:
– Мы сейчас распрощаемся здесь, но встретимся на тинге и там продолжим наши счеты.
– Пусть будет так, – сказал Асгрим, – но мне бы хотелось, чтобы, когда тинг кончится, вы повесили голову.
Флоси не ответил ничего.
Тогда они все вышли, сели на коней и ускакали. Они доехали до Лаугарватна и переночевали там. Наутро они добрались до Бейтивеллира и расположились на отдых. Там к ним подъехало много разных людей. Там был и Халль из Сиды, и были там все люди с восточных фьордов. Флоси очень обрадовался им и рассказал им о своем путешествии и случае с Асгримом. Многие хвалили Флоси и говорили, что он поступил отважно. Халль сказал:
– А я думаю по-другому. По-моему, ты поступил неразумно, Они и так достаточно хорошо помнят о своем горе, чтобы им еще снова напоминать о нем. Люди обычно сами себе же вредят, когда тяжело оскорбляют других.
Было видно по Халлю, что ему кажется, что Флоси зашел слишком далеко.
Оттуда они все вместе отправились дальше и добрались до верхнего поля тинга, построились там в боевой порядок и затем поехали вниз, к тингу. Флоси заранее, еще до того, как поехал на тинг, велел покрыть палатку Бюргисбуд (Крепость-палатку), а люди с восточных фьордов разъехались по своим палаткам.