Сага о Первом всаднике. Время проснуться дракону
Шрифт:
Красный шелк и золотая парча, вышивка и сияющие камни – выхватывая удивительные детали, метался по наряду красавицы восторженный взгляд девушки, а плечи ее, в этот момент, никли под тканью, как оказалось, скромного платьица.
«И совсем не эльфийка – ростом не вышла, да и кожа не белоснежная, а как оливка недозрелая!» – зло подумала Вальса, почему-то раздражаясь и на себя, и на прекрасную даму.
Та тем временем почти вплотную подошла к девушке, все еще стоящей в дверях.
Глядя на невысокую незнакомку сверху вниз, Вальса ненароком встретилась с ней глазами и в ее взоре уловила…
«Что, ради Светлого, вообще здесь происходит?!» – от этого, пойманного невзначай взгляда незнакомки, все уговоренные и успокоенные было страхи, всколыхнулись, а стук закрываемой за спиной двери и скрип дядюшкиного голоса, только усугубили положение.
– Сначала заставляешь ждать себя, а теперь еще торчишь столбом в дверях битый час! – недовольно поджимая губы, проскрипел он. – Где тебя воспитывали? Ааа?
– Сначала в деревне, а потом в военной крепости… когда мама умерла…– от такого «доброго слова» девушка совсем растерялась и ответ ее прозвучал сбивчиво и невнятно: – Мы ж от вашего младшего внука происходим… кажется. У нашей семьи ни замка, ни родового поместья нет.
– Оно и видно. Похоже, из благородного в тебе только фамилия предков и осталась! Причесана как крестьянка, походка как у солдата, да и имя какое-то странное – Вальса! Хорошо хоть не Вишнянка или Леснянка какая-нибудь! – все больше расходился в своем раздражении родственник, повышая голос.
– Меня, вообще-то, Вайлинсэль зовут… – девушка попыталась тихонечко оправдаться, сама, тем временем, недоумевая: « И почему я вообще его так раздражаю? Он же сам согласился на мой приезд!»
– Что?!! – скрип дядюшкиного голоса преобразовался в пронзительный скрежет. – Это что еще за дурость такая?! Девчонку из человеческого захудалого рода эльфийским именем называть?!!
– У мамы в роду темные эльфы были! – вскинулась Вальса, защищая родных и даже забыв от негодования все свои страхи.
И хотя сама она всю свою недолгую жизнь и недоумевала, как это родителей угораздило ее таким нелепым именем назвать, но сейчас бы этого ни за что не признала! « – Ни-ни! Только не перед противным и злым дядюшкой!»
– Так – та-ак… – меж тем, протянул тот, вдруг неожиданно успокаиваясь и впиваясь в нее взглядом. – Ну-ка, подойди поближе, – и поманил рукой, показывая на стул перед собой.
Почти физически чувствуя на себе его ощупывающий взгляд, девушка двинулась к столу. Но стоило ей подойти ближе, как раздался грозный рык, а из-за дядюшкиного кресла стал подниматься темный силуэт собаки. В испуге она замерла, настороженно глядя на выдвигающуюся тень.
В тот момент, когда собачья голова оказалась на свету, все ее страхи, что еще несколько минут назад были необоснованными, выпрыгнули наружу с криком: «Мы были пра-авы-ы!», вгоняя Вальсу в ступор и пуская по ее спине целый табун холодных мурашек, потому что… это была вовсе не собачья голова!
Это был человек… мужчина… вроде как… – обросший, со спутанными космами нестриженых волос, он рычал, как настоящий волкодав на зверя. А то, что при этом он выставлял
Рыча, он продолжал стоять на четвереньках, упираясь в пол сжатыми кулаками. В ритм с рокочущими хрипами его широченная грудная клетка раздувалась и опадала, а мышцы, перевивавшие плечи, напрягались, становясь похожими на шевелящихся змей. И весь он был, как хищник, готовящийся к прыжку.
Была ли на нем вообще, хоть какая-нибудь одежда – неизвестно, виден был только голый торс, но при данных обстоятельствах это вводило Вальсу не в смущенье, а в еще больший страх.
«Ой-йой-йошенки-и! Милостивый Светлый, убереги меня от Зла и демонов его…» – молитва сама собой пролилась в ее мысли, обволакивая мягким бальзамом страхи и не давая отключиться сознанию.
– Тихо, Мэт, – произнес маг, похлопав чудище по голове, как обычную борзую, – не стоит пугать нашу девушку – она у нас кровь от крови темных эльфов! – улыбнулся дядюшка, выдавая эту довольно странную фразу.
Улыбка, растянувшая губы мага, однако, не затронула глаз и оставила взгляд по-прежнему холодным и цепким, что сделало его лицо по-особенному жутким:
– Садись, – махнул он другой рукой Вальсе.
Дождавшись, пока кошмарище, недовольно урча, уберется за кресло хозяина, она на дрожащих ногах сделала пару шагов и рухнула на предложенный стул.
– Мэт уже зим сто меня охраняет. Он, конечно же, не вполне удачно сработан… но теперь, я думаю все получиться… – как-то отстраненно пояснил дядюшка, вперив очередной оценивающий взгляд в нее. – А ты его не бойся – он опасен только для тех, кто зло против меня замыслил. Ты же ничего плохого не задумала? – продолжая неестественно улыбаться, спросил он.
– Не-ет, дядюшка… – проблеяла, как смогла, непослушным языком Вальса.
Привычное раздражение расплылось по лицу мага, стирая придуманную улыбку и вызывая облегченное «Уф!» в мыслях девушки: «Уж лучше пусть так, без этой устрашающей ухмылки!»
– Я тебе не дядюшка! – уже в привычной для него манере, проскрежетал маг.
– Де… – попыталась исправиться она.
– И уж тем более не дедушка – мы слишком дальние родственники! Так что изволь оставить все эти обывательские определения и впредь называй меня господином магистром! – «прогавкал»… эээ, дальний родственник.
От более привычного поведения…эээ, господина мага, Вальсу немного попустило, и она осмелилась спросить о том, что ее интересовало уже несколько дней:
– А позвольте узнать, господин магистр, чем я вас постоянно раздражаю? Что я делаю не так?
– Ты, меня раздражаешь?!! – удивился дальний родственник, дернув бровью и уставившись на нее, как на какую-нибудь букашку-таракашку, притом не кусачую, а так – просто противную. Потом задумался и произнес:
– Хм… ладно, я тебе скажу, что не так. Почему бы и нет? Но, через пару минут,– сказав это, он поднялся из-за стола, за которым сидел, и подошел к другому, тому самому, с десятком узкогорлых склянок.