Сага о Скэйте
Шрифт:
Джерд, вернись!
Стая продолжала свой путь.
Опасность, Н’Чака, надо защищать Бендсменов. Ты должен вернуться.
— Что это? — закричал Антон. Его голос заглушался отдаленным рычанием,— Куда они бегут?
Защищать Бендсменов...
Это был инстинкт, выработанный веками. Тревожный крик Гильмара, видимо, был очень настойчивым. Его эскорт был безоружен, а Бегуны приближались. Если Старк позволит стае идти без него, он никогда не восстановит свой авторитет.
— Придется мне идти с ними, Антон. Быстрее поезжайте к убежищу.
Побледневшая Геррит смотрела на него. Носилки сильно раскачивались. Тело в них было настолько недвижно, что Старк даже засомневался, жив ли еще Халк.
— Идите! — рявкнул Старк,— Идите!
Он повернулся и последовал за собаками. Настроение его было таким же черным, как и основание песчаной волны.
Он подъехал к Гильмару и остановился на ровной земле между двумя дюнами. Юры спешились и бежали быстрее и энергичнее, чем животные. У головы каждого животного, на котором сидел Бендсмен, было по два юра в роли погонщиков. Собаки бежали по бокам.
Гильмар посмотрел на Старка с высокомерной гордостью.
— Я думал, придешь ты или нет...
Старк не ответил. Со шпагой в руке он встал во главе группы. Воздух снова сгустился. С вершины дюны Старк увидел приближающуюся стену песка. Бегуны танцевали перед ней, как будто буря доставляла им большее удовольствие, чем даже пища. Это была игра. Старк видел в свое время, как птицы с мощными крыльями играли таким же образом с грозовым ветром. В диковатых движениях этих фигур была какая-то мрачная красота — это был стремительный танец смерти. Старк не мог сосчитать, сколько было Бегунов, но на глаз примерно около шестидесяти. Бегуны пришли не случайно. У них была цель.
— Они ищут убежище? — спросил Старк.
— Там пища. Люди и животные.
— Как они нападают?
— С песчаным приливом. Жертвы задыхаются, а они убивают их и пожирают, как молот Стайера.
Это было имя бога Кузницы, почитаемого тиранцами. Старк имел как-то встречу с людьми Молота.
— Мы должны достичь убежища до того, как нас настигнет волна,— сказал Старк.— Иначе мы будем рассеяны, и даже собаки не смогут нам помочь...
С вершины следующей дюны Старк различил смутные силуэты Антона и Геррит. Они уже дошли до стен и входили в дверь. Когда же Старк стал спускаться с холма, он был ослеплен летящим песком и потерял их из виду.
Земля дрожала. Громкое торжествующее рычание заполнило воздух.
Семьсот метров, семь с половиной минут хода...
Держись рядом, Джерд. Веди людей. —Голова Джерда прижалась к его колену. Собака дрожала.— Не хуже, чем снежная буря в Сердце Мира. Веди, Джерд!
Грит держалась рядом со своим товарищем.
Мы поведем.
Ветер становился все сильнее. Они ехали вдоль волны к стенам, которых больше не видели.
Существа идут, Н’Чака.
Они хотят нас убить?
Нам
Тогда надо бежать быстрее.
Ветер пытался оторвать их от земли. Старк считал секунды. Сто семьдесят секунд — и из песчаного мрака показалась стена. Это так близко, что кажется — можно дотронуться до двери. Дверь!
Сюда, Н’Чака!
Дверь. Теперь они за стенами, и ярость ветра как будто уменьшилась. Может быть, это затишье перед взрывом? Они видели перед собой каменное строение, но добраться до него было невозможно. Гораздо ближе находились низкие загоны для животных. Они имели крышу, но были открыты с южной стороны.
Волна разбилась на северо-восточных стенах — кипение багряного и черного. Бегуны двигались вместе с песчаным смерчем, едва касаясь земли, вытянув руки. Они были полны демонической энергии, которую, казалось, черпали из песка и ветра.
Старк соскользнул с седла и схватил левой рукой шерсть на холке Джерда. Позади него юры почти несли Бендсменов. Собаки жались друг к другу. Стены не представляли собой защиты, но все-таки служили каким-то прикрытием, поэтому люди бросились под ближайший навес.
Волна взорвалась.
Темнота, завывание, пыль и грохот. Мир рушился. Ветер ненавидел их за то, что они от него ускользнули. Воздух под кровлей был заполнен песком, и в песке виднелись лица. Лица урчащие, без лбов, с тусклыми глазами и огромными зубами хищников.
Уничтожь их, Джерд!
И собаки убивали. Часть кровли обрушилась, потому что Бегуны были уже на ней, рвали ее и растаскивали по щепкам с неслыханной силой. Собаки убивали, но Бегунов было слишком много. Некоторые из них пролезали в отверстие и бросались на жертв сверху. Юры поместили Бендсменов в угол и загородили их своими телами. Кроме рук, у них не было никаких средств защиты. Челюсти Бегунов сжимались на живом теле и уже не выпускали захваченного.
Старк убивал с яростным отвращением. Запах был отвратительным. Рычание голода, ярости и панического страха Бегунов поднималось над грохотом бури.
Собаки уже начали уставать.
Слишком много, Н’Чака.
Убивайте! Убивайте! Иначе Бендсмены умрут!
И собаки вновь бросались в битву. Остаток орды Бегунов убежал в бурю в поисках более легкой добычи, оставив за собой груду окровавленных тел. Но собаки слишком устали, чтобы играть с ними. Они сидели, опустив головы и высунув языки.
Н’Чака, мы хотим пить.
Потрясенный и измученный Старк осмотрел стаю.
— Они дошли до предела,— сказал Гильмар. Его лицо было пепельным, рядом с ним стоял юр.— Дай ему свою шпагу, Старк. Если, конечно, ты не хочешь сделать это сам.
Трое юров умирали, трупы Бегунов еще лежали на них.
Старк протянул свою шпагу. Быстро и умело юр нанес удары милосердия. Глаза раненых не выражали никакого чувства, лишь становились не такими блестящими, когда они умирали. Выполнив свою задачу, юр вытер лезвие шпаги и вернул ее Старку.