Сага о Сверрире
Шрифт:
И, услышав обо всем этом, Магнус конунг и Эрлинг ярл с тем и уехали и послали Орма Конунгова Брата в Упплёнд, где у него было много родичей, чтобы он отразил Сверрира конунга, если бы тот попытался пробраться туда из Вермаланда.
Сверрир конунг направляется теперь на восток к Восточному Морю, и с ним не больше двухсот человек.
Когда он добрался до Ярнбераланда, там собралось против него много народа. Они устроили завалы в лесу и сказали, что непривычны к тому, чтобы конунги ходили через их, страну и не допустят этого. Конунг выехал вперед и вступил с ними в переговоры. Кончилось тем, что они разрешили ему проехать через их страну и оказали
26. Про хельсингов и ямтов[68]
Оттуда Сверрир конунг направился в страну хельсингов, и, когда он достиг места, которое называется Альфтар, он встретил много народа, собравшегося против него. Их было тридцать сотен,[69] и они были готовы к битве. Сотня из них была в кольчугах. У них был объявлен предателем всякий, кто посмел бы приютить или пропустить их. Так у них было постановлено на тинге. Оки не позволили никому из его людей прийти на их тинг и выступить там.
В конце концов всем людям конунга было все же разрешено прийти на тинг и выслушать, что там говорится.
Тогда Сверрир конунг велел своим людям построиться в боевой порядок и быть ко всему готовыми, что бы те ни предприняли. Когда те увидели это, они стали уступчивее и разрешили конунгу прийти на их тинг, и его люди должны были выступить от его имени, но ему самому не было разрешено говорить. Хельсинги говорили, что никогда его не пропустят и что он должен убираться восвояси. Но в конце концов ему разрешили сказать о своем деле. Конунг так начал свою речь:
– Нам неизвестно, в чем мы виноваты перед вами. Но вам надо вспомнить о том, что у нас один бог которого мы называем нашим отцом. Поэтому наша обязанность и наш долг жить в мире друг с другом и заботиться друг о друге, как о самом себе. Мои люди никогда не сделали вам ничего плохого. Подумайте также о том, как мало хорошего вы видели от Магнуса конунга и Эрлинга ярла!
Затем он велел привести двух лошадей и сказал, что велит их зарезать, пусть, мол, во всех странах знают, как хельсинги скупятся на пищу: крещеным людям пришлось есть у них конину, чтобы не умереть с голоду![70] Когда он кончил свою речь, тот, кто больше всего был против того чтобы пропустить его через страну, пригласил его к себе на пир. Тут и другие бонды пригласили его и все его войско на пиры.
Узнав, что произошло у хельсингов, ямты хорошо приняли Сверрира конунга и он поехал по пирам на запад по стране. Когда он достиг северной части страны, он, доверяя дружеским речам ее жителей, отослал от себя войско, распределив его по разным местам на постой, так что при нем оставалось не больше ста человек.
Однажды в середине ночи к конунгу пришел человек и сообщил ему, что ямты собрали войско на востоке страны и замышляют напасть на него и перебить все его войско. В этом заговоре участвовали все лендрманны. Сверрир конунг сразу же встал и распорядился, чтобы разбудили всех его людей, и велел им вооружиться. Он рассказал, какое он получил известие, и сказал, что очень боится, как бы не перебили всех тех его людей, которых он отослал от себя. В ту же самую ночь он направился с тем войском, которое оставалось при нем, туда, где, как ему было известно, собрались ямты. Они разделились на три отряда и рассчитывали так окружить конунга, чтобы напасть на него сразу с разных сторон. Когда конунг переходил через какой-то залив в озере между островами Ундурсэйяр и материком, навстречу ему вышло войско ямтов и окружило их. У ямтов было двенадцать сотен людей. Тут Сверрир конунг сказал своим людям:
– Кликните тот клич, который ямты кликнут,
Берестеники кликнули клич и смело бросились вперед, а ямты нападали на них со всех сторон. Битва была долгой и жестокой, но было так темно, что люди не могли разглядеть друг друга. Тут берестеники вырвались из толпы бондов и прорвались на острова. Но продолжалась жестокая битва. Бонды долго не замечали, что сражаются друг с другом. Уже приближался рассвет.
Когда бонды наконец заметили, что убивают друг друга, и перестали сражаться, берестеники бросились на них, и натиск был так силен, что ряды бондов дрогнули. И когда они увидели, в какую беду они попали, они обратились в бегство, а берестеники стали их преследовать и убивали, сколько хотели. У ямтов пало почти сто человек и великое множество было ранено. У Сверрира конунга было сто человек, а у ямтов двенадцать сотен.
Утром конунг послал за остальными своими людьми, и они все пришли к нему. А ямты стали просить пощады, дали конунгу заложников и заключили с ним мир. Он наложил на них дань, и они признали себя подданными конунга, и он назначил сюсломаннов для сбора с них штрафов и других податей.[71] Договор был скреплен многими клятвами.
Когда дань была выплачена, они расстались.
27. Замысел Сверрира конунга
Затем Сверрир конунг отправился в поход на север через горы и спустился в Наумудаль. Он захватил у бондов корабли и поплыл на острова Скиллингар. Там он созвал свое войско на домашний тинг,[72] так как он не хотел, чтобы местные жители знали, о чем они договариваются.
Конунг стал советоваться со своим войском, как им следует действовать дальше. Он сказал, что, как ему кажется, есть три возможности: во-первых, поплыть на север в Халогаланд, добыть там добра, а потом – на юг к Бьёргюну и попытаться справиться там с врагами; во-вторых, уплыть из страны на запад на острова, где, наверно, можно будет пополнить войско; в-третьих, отправиться воевать в Ирландию или другую западную страну. Он сказал, что, как ему кажется, у Магнуса конунга и Эрлинга ярла будет тем меньше поддержки в стране, чем дольше они будут ею править.
– Теперь же, – сказал он, – силы их велики, и нам будет трудно справиться с ними.
Но все сказали, что хотят идти прямо на Нидарос. До него легко добраться, говорили они, и в нем нет конунгова войска, и они смогут овладеть городом, где у Сверрира конунга много друзей и где он поэтому пополнит свое войско.
Конунг отвечает:
– Мне не нравится ваше решение, и мне думалось иное. Мне кажется, что было бы лучше, если бы вы, как вы и раньше делали, послушались моих советов, а потом мы бы напали на город.
Но войско настаивало на своем, и конунг сказал, пусть будет, как они хотят. Против его воли они направились на юг к устью Трандхеймсфьорда. Когда они доплыли до Фольскна, конунг сказал, что он предпочел бы идти к Бьёргюну, а не вовнутрь фьорда, поскольку, как он полагает, поход туда едва ли будет сейчас удачным. Но все настаивали на своем и говорили, что легко овладеют городом. Все, кроме конунга, считали, что надо плыть в Трандхейм.
И вот они поплыли в глубь фьорда к Раудабьёргу и пристали там к берегу. Конунг велел созвать всех своих людей с кораблей и спросил их, когда все замолчали, как они собираются напасть на город, если им уж так этого хочется. Они сказали; что думают подойти к городу на кораблях и попробовать сойти на берег. Конунг отвечает: