Сагертская Военная Академия

Самсонова Наталья

Мы предпочли промолчать. Глядишь, какие-то наши выкрутасы мимо пройдут.

— Я была спокойна, — Мера смотрела вперед и уверенно правила платом, — ну сожгли кабак, туда ему и дорога. Вечно вино спиртом разбавляют. Вот только парнишка, присланный алворигом Солсом, радостно выболтал мне, что огонь был особенный. И что даже Гарт не смог его погасить с первого раза. Сразу оговорюсь, что это за «Гарт», я понятия не имею. И тогда я решила разобраться в произошедшем.

У меня в прическе началось

активное шевеление. Казалось, что Лилей пытается полностью слиться с моей прической.

— Значит, вы не сердитесь? — опасливо уточнила Нольвен.

— Я разочарована. — Мера перевела на нас взгляд. — Я выпустила из дома двух взрослых девиц, дипломированных целителей. А оказалось, что вы просто гырбы безмозглые! И даже сейчас вы не понимаете, что происходит, да? Вот скажи мне, Мэль, что за существо притаилось в твоих волосах?

— Это Лилей, — улыбнулась я, — мы…

— Украли его из парка, — вместо меня продолжила бабушка. — Это я уже знаю. Как там? Погиб из-за случайного огненного шара.

— Он хороший, — робко произнесла Нольвен. — Тот парнишка хотел убить несчастного.

— А что вы о нем знаете? — тяжело вздохнула Мера. — Вы знаете, как за ним ухаживать? Вы знаете, опасен ли он? И если опасен, то что делать, если нападет? Вы хоть что-то знаете о ложных лилейниках?!

— Мы планировали заглянуть в библиотеку, — тихо призналась я.

Больше мне хотелось сказать, что у нас не было выбора: все-таки Лилей сам решил к нам присоединиться. Но за фразу: «У меня не было выбора» — бабушка сразу бьет по губами. И до того хлестко бьет! Мне хватило ровно двух раз.

— У нас был выбор, — уверенно произнесла Нольвен. — Искалечить живое и чувствующее растение или забрать его с собой. У него половина жгутиков изорвана: он пытался найти того, кто заберет из парка, но получал в ответ только жестокость. Он ведь не может говорить, как ему просить о помощи? Этот паренек, служащий, шел к нам и одновременно надевал толстые рукавицы. Он не собирался распутывать жгутики Лилея, нет. Он планировал легко и быстро оторвать их и бросить несчастного обратно на землю.

Меровиг прищурилась и, опустив плат во дворе своего особняка, сказала:

— Эти жгутики отрастают заново, и довольно быстро.

— Но ему больно, — возразила я. — Может, недолго. Но это не повод рвать его на части.

— Не повод, — согласилась бабушка, — но и ты не можешь отрицать, что вы поступили совершенно безответственно. В нашем мире так много опасностей, и вы просто берете и забираете с собой разумное растение. Он ведь может быть ядовит, Мэль. А еще он может удушить тебя или запустить корни в твое тело. Как сейчас он оплетает твои волосы, так же он может оплести твои легкие.

Я опустила глаза и вздохнула. Да, наверное, мы и правда повели себя безответственно,

но я не жалею. Лилей своеобразное существо, но он не злой.

— По твоему упрямому виду мне ясно, что стыдливого покаяния можно не ждать, — покачала головой бабушка. — Балбески вы. Вся моя седина — ваша вина.

— Но у тебя нет седых волос, — возмутилась я.

Меровиг на мгновение запнулась и тут же кивнула:

— Да, снаружи нет. Но ты даже не представляешь, какая седая у меня душа! Все, быстро в дом и спать. Вам с утра еще алворигу Солсу письмо писать.

— Но мы не знаем, как перекрасить цветок, — Нольвен сцедила зевок в кулак и развела руками, — совсем не знаем.

— А разве это моя проблема? — удивилась бабушка. — Что мешало спрятать цветок под блузку? Снять жакет и завернуть его в него?

Мы с Нольвен переглянулись и тяжело вздохнули:

— Не подумали.

— То-то же. Значит, утром и новое заклинание придумаете, — бабушка широко улыбнулась, — доброй ночи.

— Доброй ночи, — уныло отозвались мы. — Только где мы спим-то?

Бабушка как-то рассеянно оглядела свой темный особняк и кивнула на мансарду:

— Там. Я постелила вам на полу, на матрасах. Не вижу смысла делать ремонт: занятия в военке вот-вот начнутся. А вы еще даже собеседование не прошли. Сколько дел, сколько дел.

Покачивая головой, Мера прошла на кухню. Мы сунулись было за ней, но были отправлены спать.

— Не в вашем возрасте по ночам кофе пить. — Меровиг махнула на нас полотенцем. — Оставьте бабушку в покое, бабушке надо запить стресс.

Поднявшись на второй этаж, мы с Нольвен вошли в приготовленную для нас комнату. И в унисон выдохнули:

— Да на нее весь Кальстор шпионит!

Между двух плотных и высоких матрасов стоял горшок с черной жирной землей. И кувшин с чистейшей водой. Все это великолепие подсвечивалось гроздью осветительных шаров нежно-розового оттенка.

— Лилей? — позвала я, и цветок тут же принялся выпутывать корешки из моей прически.

— У тебя такое лицо, будто ты готовишься убивать, — хихикнула лисонька.

— Есть такое, — согласилась я и, едва Лилей шмякнулся на пол, запустила пальцы в волосы и яростно почесалась.

— Смотри-ка, ему нравится, — Нольвен кивнула на нашего друга-алкоголика, — впервые вижу, чтобы цветок частью корней сидел в горшке, а часть запустил в кувшин с водой.

Я только посмеялась, подобрала с одеяла ночную рубашку и ушла за ширму, стоящую в углу. Переодевшись, я вытащила из сундука старую мягкую щетку и села разбирать волосы. Хорошо, что у бабушки достаточно наших с Нольвен вещей. Сколько раз нам доводилось ночевать в мансарде? Раз пять, наверное. Но это всегда было интересно и захватывающе.