Сакура, свадьба, смерть
Шрифт:
– Ясно. А если серьёзно?
– А какое ваше шпионское дело?
– Капитан, а такой невоспитанный…
Сосредоточенно занимаясь своей аппаратурой, Марьяна уже не смотрела на Глеба, спрашивала и отвечала коротко, почти без интереса.
– Ладно, виноват. Не гневайтесь.
– Ой!
Оступившись на комке сухой земли, Марьяна чуть не упала. Одной рукой Глеб поддержал опасно пошатнувшийся телескопический штатив, другой – уверенно обнял фотографа за талию.
– Прощён?
– И
Некоторое время Глеб Никитин внимательно наблюдал за тем, как Марьяна занималась проводами, объективами, прыскала из небольшого распылителя холодной водой на бутоны, предназначенные к съёмке.
– Вы здесь работаете? Штатный фотограф ботанического сада?
– Нет. Это всего лишь увлечение.
– Серьёзное увлечение. А зачем вам одновременно два фотоаппарата?
– Чтобы успеть правильное солнце поймать, угол освещения, ну, и одна камера у меня всегда настроена на макросъёмку…
– А вторая?
– Долго объяснять.
С досадой поморщившись, Марьяна отмахнулась от ненужного дилетантского вопроса, посмотрела из-под ладошки на небо. Медленное плотное облако закрыло тенью и цветы, и кусты, и деревья вокруг.
– Ну вот, доболтались! Теперь целый час невозможно будет сделать ни одного приличного кадра!
– Напротив, уверен, что благодаря именно этой неожиданной облачности у вас появилось десять свободных минут, и вы не станете всё это время отмахиваться от меня, как от назойливой мухи. Успеете ещё запечатлеть свой полукустарниковый пион…
– Ого! Откуда такие точные познания?! Так вы моряк или ботаник?
– И моряк, и капитан. Гарантирую. Плюс привычка обращать внимание на указатели и таблички на растениях. А здесь их изобилие. Так что я не ботаник…. Скорее специалист по облакам, если что – к вашим услугам.
Напоминание о несвоевременной облачной тени вновь опечалило Марьяну. Она грустно вздохнула, подняла ноутбук и уселась на низенький стульчик, подперев голову загорелым кулачком.
– Подержите, если не трудно…
Глеб с готовностью принял из женских рук ноутбук.
– Ну вот, зря я рано сегодня сюда пришла… Всё зря.
Печаль маленького конопатого фотографа была так велика и неподдельна, что капитан Глеб Никитин не выдержал и расхохотался.
– Десять минут всего! Потерпите! И меня, и облако.
– Ладно, уговорили. Начну тогда с вас…
Человек, которого Марьяна видела впервые в жизни, был, несомненно, умён. Внимательные холодные глаза, шикарная улыбка. Лёгкая щербинка переднего зуба ничего не портила, скорее, даже, сохраняла во всём что-то такое мальчишеское.
Их взгляды встретились.
– Ну, как, подходяще?
– О чём это вы?
– О себе.
– Ещё раз – трепач.
Марьяна отвернулась в сторону старых
– Ладно, впредь буду исключительно краток и правдив.
С ноутбуком в руках капитан Глеб Никитин шагнул в одну сторону, в другую, присесть поблизости было невозможно, поэтому ему пришлось неудобно остановиться среди штативов.
– …Редко вижу сына. Я прилетел позавчера, созвонились, сегодня он с друзьями будет здесь. Хочу поздравить его с днём рождения. Вот такая причина.
Марьяна снизу, из-под панамы взглянула на капитана.
Тот хмурился, что-то вспоминая.
Внезапно улыбнулся, поймав заинтересованный женский взгляд.
– А жёлтые тюльпаны у вас в саду есть? Когда они здесь цветут?
– Есть. А почему такое внимание именно к этим цветам?
– Потом расскажу.
– Вы уверены, что будет «потом»?
– Не уверен, но есть серьёзное предчувствие.
– В третий раз – трепач…
– Необходимое уточнение – и весьма упрямый. О! Солнышко появилось! Я же обещал, что через десять минут светило вернётся?! Получайте.
– Вы что, неужели всегда считаете себя правым?!
Наскоро и весьма похоже соорудив из ноутбука на вытянутой руке гамлетовскую позу, капитан Глеб Никитин продекламировал:
– «Случалось – я был не прав, бывало – я был не лев…»
– Что, действительно Шекспир?
– Сам придумал, только что.
– В четвёртый раз – …
– Всё, всё, сдаюсь! Больше не буду! Разрешите, уважаемая Марьяна, задать вам только два ма-аленьких вопроса?
Марьяна смеялась, закрыв глаза от солнца краем панамы.
– Давайте, но только два!
– Как вы думаете, почему большинство коров с таким удовольствием едят траву у близкой автомобильной обочины? Там же и корм чумазый, и дурно пахнет, и шума вокруг много, а?
– Ну-у…
– Я не вправе допустить, чтобы вы разочаровали меня поспешными неправильными версиями, не гадайте – всё просто. Именно там, почти на асфальте, даже в самый жаркий летний день практически нет комаров и слепней – потоки воздуха от проносящихся в сантиметрах машин сдувают с коров всех надоедливых паразитов! Вот.
Марьяна еле отдышалась, беззвучно отхохотав и прикрывая узкой ладошкой лицо.
– Ладно…, а второй…, второй-то вопрос…, какой?!
– Зачем вы выбрали такое интересное место для ваших фотографических опытов? Как в ставке маршала – всё в этом саду видно, все высоты, аллеи, все тайные уголки? Для чего вам такая подробная роскошь?
Марьяна вздрогнула – взгляд капитана Глеба был пугающе холоден.
– …А, впрочем, действительно, не буду именно сейчас мешать вам своими преждевременными вопросами. Уверен, что скоро у нас появится возможность поговорить о многом. Пока.