Саламандра. Противостояние страсти

Денисенко Кристина

Но остановиться Ангелина и не подумала. На стул легла ее блузка, сверху рубашка Леонида. Его горячее дыхание обжигало и сводило с ума. Он опустил лямки бюстгальтера и не торопясь, умело расстегнул застежки на спине. Одной рукой он обнимал Ангелину за талию, притягивая к себе, второй нежно сжимал грудь. Его напористый язычок то проникал в приоткрытый рот, то облизывал влажные податливые губы. Ангелина чувствовала, как в ней закипает кровь, как бабочки кружатся в бешеном танце в ее животе, и как стон наслаждения волной подкатывается к горлу.

Леонид не спешил. Его руки

скользили по спине, опускаясь ниже и сжимая аппетитные формы. Он целовал шею, проводил языком по мочке уха, не обращая внимания на серьги.

Ангелина сняла их и бросила на стол, позволив Леониду еще активнее целовать ее ушки. И он целовал, проникая язычком внутрь, отчего Ангелина еще больше заводилась, вырывалась и постанывала, возбуждая Леонида своим сбитым дыханием.

Леонид смотрел на ее грудь, на белую кожу и две спелые вишенки. Он проводил пальцами по вздернутым соскам и, так же, как и Ангелина, тяжело дышал, не произнося ни единого слова.

Молча, он раздвинул коленом ее сжатые ноги и задрал юбку. Ему открылось нижнее белье и кружевные каемки сексуальных чулочков. Леонид рывком присел у ног Ангелины и начал осторожно снимать с нее трусики, опуская их вниз по стройным ногам. Его руки немного дрожали, и трусики зацеплялись о высокие каблуки, но Леонид справился с поставленной задачей – Ангелина была практически раздела.

Леонид вновь сравнялся с Ангелиной, жадно впиваясь в ее губы. Ангелина нащупала его ремень и опять застопорилась, будто ей никогда в жизни не приходилось расстегивать ремни. И снова Леонид пришел ей на помощь. Он сам расстегнул ремень и молнию на ширинке. Его брюки небрежно упали вниз.

Ангелина откинулась назад, бросив взгляд на трусы Леонида и выпирающий бугорок. Она еще никогда его не видела и уже представляла, какой он – розовый и твердый.

Но Леонид не торопился снимать трусы и выпускать своего дружка на свободу. Он снова коснулся гладких ножек, нежно массируя их всей ладонью. Его губы захватили сосок и нежно посасывали его. Потом его поцелуи опускались все ниже и ниже. Он целовал Ангелину в живот, слегка покусывая, оставляя розовые мокрые отпечатки.

Ангелина запустила пальцы в его волосы и круговыми движениями массировала затылок. Волны удовольствия захлестывали. От наслаждения она закатила глаза, и запрокинула голову назад.

Леонид покрывал поцелуями каждый сантиметр кожи, жаждущей сладостных ласк. Его пальцы коснулись выбритого лобка, и Ангелина не смогла сдержать стон удовольствия. Он еще выше задрал юбку и стал нежно целовать пупок, опускаясь все ниже. Ангелина навстречу приятным ощущениям широко раздвинула ноги, и горячий язык Леонида скользнул вдоль припухших створок. Она вздрогнула от восторга, так как давно не испытывала ничего подобного. Проворный язычок с каждым разом все смелее и активнее пробирался глубже. Ангелина выгибалась от наслаждения и щекотки.

– Я хочу тебя! – прошептала она.

Леонид заметил блуждающий взгляд и, упершись одной рукой в стол, а второй приблизив за подбородок сочные губы, поцеловал Ангелину трепетным поцелуем. Ангелина смотрела на него затуманенным взглядом, не решаясь сказать

«люблю». Она потянулась рукой к холмику на трусах, проникла под ткань и сжала ладонью большой и горящий член. Леонид передвинул Ангелину на угол стола и, опустив наконец трусы, вошел в нее на всю длину. Раз, два, три! Три толчка и он кончил, резко вынув мокрый член. Он достал из стола полотенце и вытерся. Ангелина и понять не успела, что все уже закончилось. Она бы хотела продолжения. Но Леонид быстро натянул трусы и брюки.

– Одевайся, – сказал он, избегая прямого взгляда в глаза.

Но Ангелина не послушала его и нежно положила руки ему на грудь:

– Давай еще!

Леонид убрал ее руки и посмотрел на часы:

– Не сегодня. У меня на 18:00 назначена встреча.

Ангелина разочарованно опустила глаза, почувствовав себя игрушкой, которой поиграли и бросили.

– Почему ты сразу не сказал, что у тебя есть только час для меня? – она отвернулась и стала одеваться.

– Я же не мог тебе с порога заявить «Давай быстрее, у меня есть еще более важные дела»?

– Лучше бы ты сказал. Ничего бы этого не было. А так ты словно прогоняешь меня. Попользовался мной, и говоришь «одевайся и уходи».

– Ангел мой, я бы с радостью побыл с тобой до семи вечера, но работа – есть работа.

Ангелина не спорила. Она молча оделась, стоя к Леониду спиной.

– Я сегодня написал ответ на твое письмо. Придешь домой, прочитаешь.

Ангелина посмотрела на него из-подо лба:

– И что ты там написал?

– Я же сказал, прочитаешь дома.

Ангелина набросила шарф, плащ и подхватила сумку:

– В таком случае – я пошла! Не провожай меня.

Леонид остановил ее у двери:

– Я же предупреждал тебя, не влюбляйся в меня, не привыкай.

– Я не такая, как ты, Лёня. Я не могу приказать себе не думать о тебе.

– Не грусти. Я прошу. Хотя мне приятна и грусть на твоем лице, а не только беззаботная улыбка.

– Тебе нравится делать мне больно?

– Больно? Нет. Зачем же больно? Ангелинка, живи, как и раньше жила. До меня! Не думай обо мне.

– Я бы не думала, не сходила бы с ума, если бы в тот летний день ты не пришел за «посылочкой»…

Леонид прервал ее:

– Какой я нехороший! Да?

Ангелина блеснула огоньками чайно-зеленых глаз:

– Не смею задерживать, – щелкнув ключом, она открыла дверь. – Спасибо, за эти сорок минут. Пока.

Она ушла. Хотелось плакать, но Ангелина сдерживалась. Никто не должен видеть слез той, которая «всегда» смеется.

Придя домой, она открыла его письмо:

Прочитал твои мысли. Раз откровения, значит так:

Любовь!? Это очень приятное чувство, о котором я не собираюсь говорить с женщинами. Ни с какими. Даже с женой. Моя жизнь наполнена серьезностью до не могу. Поэтому хочу немного быть легкомысленным. Это у меня с огромной комфортностью получается с тобой! Я ХОЧУ ТЕБЯ! И, надеюсь, при наличии взаимности, не один раз за встречу.