Саламандра
Шрифт:
— Ты кто? — резко спросила я, стараясь не показать охватившего меня страха.
— А тебе не все ли равно? — ехидно спросил человечек.
Я задумалась. Действительно, какая разница, как зовут очередной глюк моего отравленного ядом сознания, но предпринять хоть что-нибудь требовалось незамедлительно.
— Ты еще долго тут лазить собираешься? — снова подал голос волосатик. — Может, вылезешь уже? За тобой, конечно, интересно наблюдать, столько кругов успела вокруг меня намотать, я со счету сбился, но однообразие быстро приедается. Мне
— И давно я тут вокруг тебя совершаю круги почета? — осторожно поинтересовалась я.
— Да порядочно уже, я даже зевать начал.
Я послушно вползла к нему на кочку, которая для двоих была явно маловата, и сжалась в мокрый дрожащий комочек, прижав колени к груди и обхватив их руками. Волосатое существо оказалось достаточно мелким, всего-то мне по плечо, сплошь покрытым не то толстыми волосами, не то водорослями, и пахло тиной. Соседство не из приятных, надо сказать, но другого все равно не было.
— Пойдем, что ли? — первым нарушило затянувшееся молчание странное существо и повернуло ко мне голову.
— Куда это? — Я подозрительно покосилась на него.
— Провожу тебя. Или ты тут поселиться решила? Мне лишние квартиранты не нужны, и так перенаселение, по нужде без лишних глаз не сходишь…
— Ага. — Недоверчивость разрасталась во мне со скоростью сорняков. — Я уже так сходила один раз, недавно совсем, с более чем плачевным результатом. Сейчас вот я тебе тоже поверю, а ты меня заведешь в трясину и окончательно утопишь. Не пойду никуда! И вообще, я тебя боюсь!
— Вот дурак-человек! — хмыкнуло существо и затряслось, похрюкивая. Смеется, что ли? У меня горе, понимаешь ли, меня отравили и уже утопили один раз, а ему весело.
— Не вижу ничего смешного, — разозлилась я. — Если у тебя ко мне чисто вкусовой интерес, то нечего меня по болотам просто так водить, ешь тут, а если помочь хочешь, то опять же — на кой оно тебе надо?
Существо перестало трястись и посмотрело на меня с гораздо большим интересом.
— Что-то мне подсказывает, что ты совершенно не представляешь, с кем имеешь дело. — Он хитро прищурился.
— Ты сам не захотел представиться, а теперь я же и виновата, — возразила я. Ломать голову над тем, кто сейчас ютится рядом со мной на одноместной кочке, я была не в состоянии.
— При виде меня нормальные люди или в обморок падают, или с перепугу сами в трясину прыгают…
— Значит, я НЕ нормальная, потому что мне совсем не хочется делать ни того, ни другого. — Его манера разговора начала меня раздражать.
— Ты правда не понимаешь, кто я? — Существо было удивлено сверх всякой меры.
— Слушай, хватит со мной в угадалки играть, — окончательно потеряла терпение я. — Не хочешь называться и меня из болота выводить — не надо, но заумности свои брось, дай помереть спокойно на сухом месте.
И я уронила голову на сложенные на коленях руки. Слабость снова накатила с невероятной силой. Яд меня почему-то не убил, но и из организма никуда не делся, продолжая
— Да ладно тебе, — проявило существо что-то вроде сострадания, положив лапку мне на плечо. — Помогу я тебе, так и быть. Не зря же кикиморы тебе утонуть не дали…
— Так это их писклявые голоса я слышала? — Я приподняла голову и удивленно уставилась на своего странного собеседника. — Значит, это не глюк?
— Сама ты глюк, — обиделся волосатик. — Ей утонуть не дали, а она вместо чрезмерной благодарности еще и обзывается.
— Ладно, ладно, признаюсь — была не права, — поспешно покаялась я. — Вот только меня очень смущает такое невиданное милосердие. Разве кикиморы не топят заблудившихся путников?
— Конечно, топят, и еще как. Просто никто не любит наемных убийц, даже такие, как мы.
— Ага, — проснулась моя догадливость. — Значит, мое спасение продиктовано исключительно убийцененавистническими мотивами, а не моим личным обаянием?
Вредное болотное создание снова захрюкало.
— Дело не в твоем обаянии, а в твоей сущности, — отсмеявшись, ответил он. — Огонь и вода взаимоисключают друг друга.
Так, а вот это уже становится интересным. Это что же, если мне вдруг захочется утопиться, то ничего хорошего из этой затеи не выйдет? Миленько! Ладно, будем иметь в виду на будущее. Моя версия, что я в огне не горю, в воде не тону, кажется, нашла себе вполне реальное подтверждение.
— Может, ты все-таки скажешь, кому я обязана своим спасением? — снова поинтересовалась я. — Что кикиморы меня из трясины вытащили, я уже поняла.
— Болотник я, — обиженно буркнул человечек и отвернулся.
— Это что-то типа лешего в лесу, да?
— Что-то типа, — эхом откликнулся он. — Идем, пока я не передумал, у меня настроение портиться начинает. Отстанешь — пеняй на себя!
И прежде чем я успела ответить, превратился в маленький голубой светлячок. Ишь какие мы обидчивые!
Я с трудом поднялась на ноги и побрела следом за блуждающим огоньком. Даже если он заведет меня в самое топкое место и там бросит, все лучше, чем сидеть на единственной сухой кочке, я тут к утру окочурюсь в любом случае.
Луна продолжала ярко светить, немного облегчая мне путь и позволяя рассмотреть коварные коряги под ногами, о которые я непременно споткнулась бы в кромешной темноте. Идти было тяжело. Во-первых, потому что у меня еще кружилась голова и подкашивались ноги от слабости, а во-вторых, болотник не утруждал себя выбором дороги. Я брела по колено в болотной жиже, постоянно проваливалась в какие-то ямки, спотыкалась о подводные кочки, падала, проклинала все болота вообще и это в частности (правда, про себя, вслух не рискнула), натыкалась на низко свисающие ветви редких деревьев, пугала летучих мышей и получала еще массу всевозможных ни с чем не сравнимых «удовольствий». Огонек продолжал мелькать впереди меня голубым маячком, и я очень боялась потерять его из виду.