Саламандра
Шрифт:
– Что, правда? Жуть какая, как они вообще тут живут?
– А куда им деваться то? Все, у кого за пределами были родственники, давно свалили. У кого были деньги, тоже разъехались по нормальным городам. Здесь только нищие да безумные остались.
– Они, наверное, даже не в курсе, что Город семи ветров давно значится призраком.
– А то, его на новые карты то уже не наносят.
– Так, хватит! Все собрали?
– Вроде да.
– Тогда пошевеливаемся, а то влетит, если вовремя на контакт не выйдем.
Люди в скафандрах ретировались. И спустя
– Не особо приятно, - произнес Феникс, нарушив тишину.
– Иногда полезно узнать, что там за пределами происходит.
– А почему ты не уехал?
– Феникс, если я когда-нибудь расскажу тебе, то явно не сегодня. Единственное понятно, что театр наш до ноября. Остальное нас не касается.
Оба спустились в партер. На пыльном полу вереницами лежали следы сапог чужеземцев. Так называли не только иностранцев, но и тех, кто жил за пределами. Но даже не это беспокоило Феникса и Макса. Нахлынула волна воспоминаний. У каждого из них в театре были уголки, затертые в памяти до дыр. Мелькания факелов на сцене, звук музыки под сводом, смех девушек и хоровод соединенных рук.
– Сделай глубокий вздох, - сказал Макс, видя, что Феникс впал в ступор.
– Стоило выбрать другое место.
– Мы останемся здесь. В первую очередь, это необходимо конкретно тебе.
Они забрались на сцену. Пока Макс устанавливал электрогенератор, Феникс отправился в кладовую, о которой кроме них никто не догадывался. Весь реквизит остался нетронутым с того раза, как они покинули театр несколько лет назад.
– Смотри, что я нашел, - и Феникс поднял над головой две большие металлические конструкции.
– Твои кубы, - ностальгически улыбнулся пожарный.
– Точно. А это вроде твое, - и Феникс подал ему обернутую в материю палку.
Макс на мгновение замер, не веря своим глазам. Он развернул ткань и тяжело вздохнул. Это был огненный кнут, с которым получалось работать только у него.
– Лисий хвост. Я столько раз пытался воссоздать его. Думал, что он пропал на пожаре.
– Все-таки пытался?!
– ухмыльнулся Феникс.
Макс размотал кнут и щелкнул им об пол. Счастье засверкало в глазах пожарного. Он закружил инструмент над головой, радуясь как ребенок найденной любимой игрушке.
От занятия до занятия навык кручения огня восстанавливался. Былая техника уже не казалась такой глубоко потерянной в прошлом. Оба увлеклись забытым хобби с новой страстью. Уходили литры горючего вещества. В любую свободную от работы минуту, пока их никто не видит, они вспоминали более сложные элементы. Раны, мозоли, ушибы, постоянные ожоги - ничего не могло остановить их. Это было так чудесно: вернуться в мир, где кажется, будто умеешь управлять огненной стихией. В погоне за пламенем мастерство вышло за пределы простых тренировок. Но как использовать силу владения опасным навыком, никто пока придумать не мог.
Феникс сидел на кухне у Макса дома и менял пластырь на пальцах. Не смотря на то, что он уже приноровился к тренировочному реквизиту, переход на "боевой" оказался весьма болезненным. Мало того, что пои были тяжелее
– Пока обойдемся развитием координации и гибкости. Я тут пару упражнений вспомнил. Еще в пожарной академии обучали некоторым трюкам, - вспомнил Максимилиан, также внимательно рассматривая покраснения на своих руках.
– Уже не так интересно. Да и не похож я на танцора.
– Это неотъемлемая часть. Мы вообще ее как-то из виду упустили.
Из прихожей послышался грохот открывшейся входной двери. Два мальчишеских голоса зазвенели в коридоре и скрылись на втором этаже. Лампа на кухне зашаталась от топота наверху. Стены вздрогнули, как от землетрясения, и мгновенно все затихло.
Феникс вопросительно взглянул на Макса, ведь он был у него дома впервые и еще не знал, чего ожидать от этого визита. Тот лишь виновато улыбнулся и отправился следом за детьми.
– Хонза, - начал было Макс, войдя в комнату сына, но мальчик кинулся к отцу и крепко его обнял.
– Папа, разреши мне сегодня переночевать у Генки.
– У тебя что, нет своего дома?
– Пожалуйста!
– Я хочу показать Хонзе ночных призраков, - вмешался в разговор Генка, - Обещаю, мы будем наблюдать только из окна моей комнаты.
За ужином мальчики рассказали любопытную историю. Недалеко от спортивной секции каратэ, в которой после школы занимались дети, находился целый ряд высотных домов. Ровно за шестьдесят минут до комендантского часа, когда на улице темнело, над одной из крыш зажигались огоньки. Они двигались в разных направлениях и создавали причудливые фигуры. Свидетели явления останавливались и задирали головы. Вскоре рассказы очевидцев распространились от секции до школы и по всей местной округе. Появилось несколько версий возникновения таинственного явления, одна фантастичнее другой.
Но дети верили в то, что на крышах завелись духи, которых называли джиннами. Иногда среди огоньков можно было увидеть голубой дым. Стараниями особо рьяных фантазеров и появилась легенда о заброшенной Синей бурей лампе Аладдина. И даже после двадцати двух часов, после которых улицы пустели, огоньки продолжали танцевать. Когда стражники поднимались посмотреть, кто нарушает распорядок, то никаких свидетельств присутствия не находили. Днем же дети и подростки также обследовали крыши в поисках лампы. Некоторых, особо зазевавшихся, ловили и после двадцати двух часов. Так за короткий срок появилась еще одна городская легенда.
– Пап, ну ты отпустишь? Завтра все равно выходной.
– Конечно, - улыбнулся Макс.
– Ура! Спасибо!
– вскочил из-за стола Хонза и кинулся обнимать отца.
– Гена, только оставь свой адрес и номер родителей.
– Да, да, обязательно!
Хонза побежал наверх за вещами. Гена накарябал номер на вырванном из тетради листке и протянул Максу.
– Это тройка или восьмерка?
– спросил тот, посмотрев на ряд чисел.
– Восьмерка.
Макс взял ручку и своим почерком переписал.