Сальдо-бульдо
Шрифт:
Странно, что Денчику в принципе удалось напиться. Ещё год назад после нескольких собирушек мы с Костей выступили подписантами в приказе, где в письменной форме обязались никогда не посылать Денчика за водкой, потому что каждую вторую бутылку он на безвозмездной основе умудрялся распределить среди ментов в подземном переходе.
На работе Денчик отвечал за музыкальное сопровождение. Весь остаток зимы меланхолия стала постоянным спутником отдела АСУ. Денчик всё чаще засматривался вдаль, напевая песню: «Снегом стать».
У работников отдела АСУ как-то не складывались дела с Наташами, коих, как назло, в медицинской среде имелось изрядное количество.
То одна Наташа позвонит из отдела и на вопрос: «Откуда ты звонишь?» – «С АСУ», – более чем интригующий ответ для коллектива, где находится Константин.
– Повторите? – вопрошал Костя, заливая щёки собеседницы пунцовой краской смущения.
То другая Наташа залетает в кабинет. Подбежала к одному сотруднику – тот качает головой, ко второму – тоже мимо, тогда Наталья на всю комнату:
– У кого-нибудь стоит? – вопрос касается какой-то программы, но это неважно.
– Спасибо, что здоровьем интересуешься, – это вновь Костя.
Наступил март. Отчётный период. Опять стайки медработников потянулись сдавать статистику, для чего посреди кабинета поставили огромный стол…
Наталья работала медстатистом в диагностическом центре.
В центре, который на всю республику славился своим главврачом. Едва прошло лет десять со времён распада СССР, как из людей попёрло всё дурное. Ерс… впрочем, совсем неважно, на какое имя он отзывался, оскотинился одним из первых. Среди других главврачей за внешний облик он имел кличку Копчёный, персонал же больницы звал его исключительно: «Дашь, тогда получишь». Всех молодых сотрудниц вне зависимости от возраста, пола и национальности он пропускал через сауну – единственный способ для медсестёр и санитарок в трудные девяностые годы получить зарплату. Главврач имел до такой степени волосатую лапу в Астане, что прокуратура только разводила руками.
В тот день я после обеда заскочил по делам к Косте. Огромный стол, за которым спиной к парням сидела очередная Наталья. И я невольно перехватил взгляд Денчика…
Только-только ушла эра джинсов до подбородка, как пробил час проколотых пупков, татуированных поясниц и разноцветных стрингов. Заниженные джинсы стали символом новой эпохи.
Я перехватил взгляд Денчика на стринги медстатиста и всё понял. В голове Денчика созревал дьявольский план. Взгляд меня как будто перенёс почти на двадцать лет назад…
1983 год. Жаркий сентябрь. Не помню, кто из нас первым придумал подглядывать за девочками, прыгающими через резинку. Мы «подсекали», кто наиболее полно сверкнёт при прыжке трусиками. Чтобы никого не пропустить, завели альбомный лист с фамилиями и расчертили его. Это была первая в мире попытка систематизации изделий лёгкой промышленности Советского Союза по цветам и размерам с помощью нехитрой игры «резиночка».
Матрица заполнилась в мгновение ока, лишь одна клетка долго оставалась пустой. Рослая Ирка хоть и носила наиболее короткую юбку, но, высоко
В дело вмешался крокодил. Вмешался и спас дело. Наш класс вместо уроков поехал на экскурсию в зоопарк. Увидев большой чан с водой, Колян крикнул: «В чане крокодил», – и все полезли посмотреть на рептилию. Я до бортика не допрыгнул, росточка не хватило. Зато последняя ячейка в матрице оказалась заполненной…
Четвёртый класс. Начало изучения английского языка.
Много позже я узнал про цингу и отсутствие зубов у англичан, которые выдумали самый шепелявый язык на планете.
Семь лет мы будем пилить учебник про семью Стоговых. Семью, которая будет расти вместе с нами. Англичанка, Нелли Лукьяновна, добрейшее на свете существо. Благодаря её доброте аглицкий в школе так никто и не выучил. На первом уроке англичанка велела принести на занятия зеркальце – ставить с помощью него шепелявое произношение. Конечно, зеркальце использовалось по прямому назначению. Оно размещалось под партой, чтобы мельком в нём поймать то самое отражение уходящего лета под юбками одноклассниц. Затем кто-то придумал обклеить кеды осколками зеркала, но затею без промедления свели на нет юные хранительницы секретов – нажаловались, и осколки пришлось отодрать.
Став чуть постарше, мы уже цепляли одноклассницам прищепки с ниткой, которую перебрасывали через плечо. Подходишь и заостряешь внимание, мол, что это у тебя за нитка на плече…
Всё это промчалось у меня в голове за секунду. Наталья цельный третий день сидела в кабинете, а Денчик даже не знал, что, пока он деградировал, за ней закрепилось прозвище: «Стринги до ушей, хоть завязочки пришей».
Выражение глаз красноречиво свидетельствовало о том, что Денчик предполагает натянуть ей стринги на уши. Денчик, что называется, ожил и раздухарился.
Денчик был пентюхом, не в привычном понимании этого слова. Классический пентюх встречается с одной, хочет переспать с другой, а на прицеле держит третью. У Дениса всё заведённым порядком, по стандарту, как у классического программиста.
Карагандинский лексикон тех лет породил поразительное словечко «камловый». «Камловый» с английского дословно можно перевести как «идущий на зов любви», но на самом деле оно обозначало… духовитого придурка. Денчик стал камловым.
Один взгляд породил цепочку головокружительных скоротечных событий, сомнительный итог которых – прогулка в ЗАГС с Натальей. Ещё более удивительным образом день и час бракосочетания совпали с тем же днём и часом, что и у прежней пассии.
Две свадьбы встретились в ЗАГСе. Одни и те же гости были приглашены на оба мероприятия, даже дружкой оба уже в прошлом товарища позвали одного и того же человека. Гоп-компания Денчика танцевала в фойе свадебного дворца сиртаки и вообще веселилась от души.
На свадьбу с большим количеством оттенков неожиданности из всей нашей честной компашки отправилась одна Танюха. У Тани всегда слова бежали поперёд мыслей, в силу этого рассказ о торжестве получился несколько скомканным, но не менее захватывающим. Какая-то из невест нарядилась в беременное платье, но какая точно, мы переспросить постеснялись…