Сальвадор Альенде
Шрифт:
Так как и на этот раз ни один из кандидатов не получил абсолютного большинства голосов, то парламенту надлежало избрать президентом одного из двух кандидатов, получивших относительное большинство голосов. В данном случае предстояло сделать выбор между Алессандри и Альенде. Конгресс избрал Алессандри. За него голосовали консерваторы и либералы, к которым присоединились радикалы и демохристиане, утверждавшие, что традиция обязывает их голосовать за кандидата, получившего наибольшее число голосов.
Альенде, таким образом, во второй раз потерпел поражение
Альенде потерпел поражение, но теперь друзья и врага стали смотреть на него как на реального, а не символического, как то было в 1952 году, претендента на президентскую должность. В поражении Альенде на этот раз таился залог грядущей победы. Теперь уже не вызывало сомнения, что в Чили левые силы могут прийти к власти «законным», мирным путем, через урны.
В январе 1959 года Альенде полетел в Каракас, куда его пригласили на торжества по случаю вступления в должность нового президента Венесуэлы Ромуло Бетанкура. Альенде связывала с Бетанкуром давнишняя дружба; в 30-х годах Бетанкур яшл в эмиграции в Чили. В молодости он был радикалом, даже числился некоторое время коммунистом. Затем создал собственную партию националистического, реформистского типа — «Демократическое действие». На выборах, последовавших вслед за свержением диктатуры Переса Хименеса, Ромуло Бетанкур был избран президентом Венесуэлы.
В Каракасе в те январские дни говорили не столько о новом президенте, сколько о событиях на Кубе, где народ во главе с повстанцами Фиделя Кастро после кровопролитной борьбы сверг тирана Батисту. В освобожденную Гавану первыми вошли «бородачи» легендарного майора Эрнесто Гевары, по прозвищу Че. Куба ликовала. О Фиделе Кастро говорили и писали в те годы самые противоречивые и невероятные вещи. Друзья называли его «Робин Гудом XX века», враги — «тайным агентом Москвы», одни считали его патриотом, другие — авантюристом.
Что же произошло в действительности на Кубе? Революция? Если да, то какая? Была ли то обычная для Латинской Америки замена одного правителя другим или на этот раз имел место действительно коренной перелом, предвестник глубоких социальных и политических перемен? Но возможен ли такой перелом на Кубе, этой «колонии янки», где все буржуазные партии давно прогнили насквозь, а компартия истекала кровью в результате многолетних жесточайших преследований?
Чтобы лучше разобраться в событиях на острове Свободы, как стали называть Кубу сторонники Фиделя Кастро, Альенде решил взглянуть на них собственными глазами.
В столицу Кубы Альенде прилетел 20 января. Едва успел он поселиться в гостинице, как его внимание привлек шум, радостные возгласы толпы, музыка. Он вышел па улицу, и его глазам предстало невероятное, как он потом говорил, зрелище: по мостовой шагали под звуки бравурного марша двести здоровенных американских полицейских, возглавляемых начальником полиции из американского штата Майами! И это после свержения Батисты?
Как потом выяснилось,
Не зная тогда этих подробностей, Альенде истолковал присутствие американских полицейских в Гаване как доказательство американского влияния на руководителей кубинской революции. Возмущенный, он решил немедленно покинуть Кубу и возвратиться в Чили.
И это действительно произошло бы, не встреть он случайно своего старого друга Карлоса Рафаэля Родригеса, одного из руководителей Народно-социалистической партии (компартии) Кубы, сражавшегося под руководством Фиделя Кастро в горах Сьерра-Маэстры.
Дальше, по словам Альенде, произошло следующее.
— Как ты здесь очутился? — спросил его Родригес.
— Я приехал, — ответил Альенде, — познакомиться с вашей революцией. Не обнаружив ее, возвращаюсь домой. Хороша революция, если ей аплодируют американские полицейские!
— Ошибаешься, Сальвадор. Оставайся, познакомься, поговори с нашими руководителями, и тогда поймешь, что к чему.
В тот же вечер Альенде позвонила по телефону Алейда, тогда секретарь Эрнесто Че Гевары. Она сказала Альенде:
— Майор Че посылает за вами машину, он вас ждет в крепости «Ла-Кабанья».
«Через полчаса я прибыл в «Ла-Кабанью» и встретился с Че, — вспоминал потом Альенде. — Че лежал голый по пояс в заношенных солдатских штанах на походной раскладушке в большой комнате. Помню, что там же стояло бронзовое ложе внушительных размеров. Че страдал от очередного приступа астмы и вдыхал какую-то целебную смесь через ингалятор. Я сел на бронзовое ложе и подождал, пока он придет в себя.
— Послушайте, Альенде, — сказал мне Че, — я прекрасно знаю, кто вы такой. Во время вашей первой президентской кампании я находился в Чили, дважды слушал ваши выступления. Одно было отличным, другое — отвратительным. Следовательно, нам нечего скрывать друг от друга, и мы можем говорить откровенно.
Потом я убедился, какими выдающимися интеллектуальными способностями и человеческими качествами обладал Гевара, как он умел видеть всю совокупность континентальных проблем, как здраво оценивал борьбу народов. Че познакомил меня с Раулем Кастро, потом мы пошли к Фиделю. Шло заседание кабинета министров, меня попросили присутствовать на нем. Затем Фидель увел меня в зал, где отдыхали бойцы Повстанческой армии. Одни из них играли в шахматы или карты, другие просто лежали на полу в обнимку с автоматом. Пристроившись в свободном уголке, мы долго говорили с Фиделем. Тогда я понял, что в действительности представлял собой Фидель».