Сальватор. Том 1

Дюма-отец Александр

– Другого ребенка я, кажется, тоже отыскал.

– Тоже благодаря псу?

– Да.

– Ребенок жив?

– Жив: это девочка.

– Дальше?

– Основываясь на этих двух обстоятельствах, я делаю вывод: если бы я мог действовать свободно, я, возможно, полностью раскрыл бы преступление, что неизбежно навело бы меня на след преступника.

– Эх, если бы вы в самом деле нашли живую девочку! – вскричал генерал.

– Да, живую!

– Ей, вероятно, было лет шесть-семь,

когда произошло преступление?

– Да, шесть лет.

– Стало быть, она могла бы вспомнить…

– Она ничего не забыла.

– В таком случае…

– Она помнит слишком хорошо.

– Не понимаю.

– Когда я попытался напомнить несчастной девочке о той ужасной катастрофе, у нее едва не помутился разум. В такие минуты с ней случаются нервные припадки, это может привести к тому, что она лишится рассудка. А чего будет стоить показание ребенка, которого обвинят в сумасшествии и, одним словом, действительно доведут до безумия? О, я все взвесил!

– Ну хорошо, давайте займемся мертвым ребенком, а не живым. Если молчит живой, то, может быть, заговорит мертвый?

– Да, если бы у меня была свобода действий.

– Кто же вам мешает? Ступайте к королевскому прокурору, изложите ему все дело, заставьте правосудие докопаться до истины, к которой вы взываете, и…

– Да, и полиция в одну ночь уберет следы, на которые придет посмотреть на следующий день правосудие. Я же вам сказал, что полиция заинтересована в том, чтобы отвести эти доказательства и потопить господина Сарранти в этом грязном деле о краже и убийстве.

– Тогда продолжайте расследование сами. Давайте продолжим его вместе. Вы говорите, что могли бы найти истину, если бы действовали свободно Что может вам помешать?

Говорите!

– О, это уже совсем другая история, не менее серьезная, страшная и отвратительная, чем дело господина Сарранти.

– Пусть так. Давайте же будем действовать!

– Согласен! По мне, так ничего лучше и не надо, однако прежде…

– Что?

– …давайте найдем способ свободно осмотреть дом и парк, где преступление или, вернее, преступления были совершены.

– Возможно ли изыскать такое средство?

– Да.

– Какой ценой?

– За деньги.

– Я же сказал, что сказочно богат.

– Да, генерал, но это не все.

– Что еще?

– Немного ловкости и много упорства.

– Я сказал, что ради достижения этой цели готов отдать не только все свое состояние, но предоставить личную помощь и даже пожертвовать жизнью.

– Думаю, мы сумеем договориться, генерал.

Сальватор огляделся и, обратив внимание на то, что луна ярко освещает терновник, под которым они стоят, сказал генералу:

– Давайте отойдем в тень, сударь. Нам предстоит

обсудить дело, которое может стоить нам жизни, и не только на эшафоте, но и в чаще леса за углом дома. Ведь сейчас мы выступаем против полиции как заговорщики, а также против подлецов как честные люди.

И Сальватор увлек г-на Лебастара де Премона в такое место, где тень была гуще.

Генерал подождал, пока молодой человек осмотрелся, прислушался к малейшему шороху и, видя, что тот удовлетворен осмотром, попросил:

– Говорите!

– Прежде всего, – продолжал Сальватор, – следовало бы стать полноправными владельцами замка и парка Вири.

– Нет ничего легче.

– То есть?

– Мы их купим.

– К сожалению, генерал, они не продаются.

– Неужели на свете существует что-то такое, что не продается?

– Увы, да, генерал: именно этот дом и этот парк.

– Почему?

– Они служат ширмой, убежищем, укрытием для другого преступления, почти столь же чудовищного, что и то, которое пытаемся раскрыть мы с вами.

– Значит, в этом доме кто-то живет?

– Один могущественный человек.

– По политическому положению?

– Нет, он принадлежит к Церкви, что не менее надежно!

– Как его имя?

– Граф Лоредан де Вальженез.

– Погодите, – остановил его граф и сгреб в руку подбородок, – мне знакомо это имя…

– Вполне возможно, ведь это одно из известнейших имен французской аристократии.

– Если мне не изменяет память, – задумчиво продолжал генерал, – маркиз де Вальженез, тот, которого я знавал, был человеком весьма и весьма порядочным.

– Маркиз – да! – воскликнул Сальватор. – Благороднейший и вернейший из всех, кого я когда-либо встречал!

– Вы тоже его знали, сударь?

– Да, – только и ответил Сальватор, – но речь не о нем.

– Верно, о графе… Ну, о нем я не могу сказать того же, что о его брате.

Сальватор молчал, словно не желая обсуждать графа де Вальженеза.

Генерал продолжил:

– Что сталось с маркизом?

– Умер! – ответил Сальватор и горестно уронил голову на грудь.

– Умер?

– Да, генерал… внезапно… в результате апоплексического удара.

– У него был сын… незаконнорожденный, кажется?

– Это так.

– Что с сыном?

– Умер через год после смерти отца.

– Умер… Я знал его ребенком, вот таким малышом, – сказал генерал, показывая рукой, какого роста был мальчик. – Удивительный был ребенок и уже с характером… Умер!..

А как?

– Застрелился, – коротко бросил Сальватор.

– От горя, должно быть?

– Да, вероятно.

– Так вы говорите, замок и парк Вири купил брат маркиза?