Сальватор
Шрифт:
— Я полагаю, вы, господин граф, не сегодня научились ценить бескорыстие рода человеческого? — говорит Бордье тоном Лорана, отвечающего Тартюфу, или Базена — Арамису.
— Вы знаете этих выборщиков, Бордье? — делая над собой усилие, спрашивает граф.
— Я знаком с большинством из них, господин граф. Во всяком случае, у меня есть сведения о каждом из них.
— Тогда продолжим. Позвоните Батисту.
Бордье позвонил в колокольчик; лакей явился на зов.
— Кто следующий, Батист? — спросил секретарь.
— Господин
— Подождите.
Секретарь стал вполголоса читать то, что ему удалось разузнать о г-не Морене:
«Господин Морен, оптовый торговец сукном, имеет фабрику в Лувье. Очень влиятелен, располагает лично восемнадцатью-двадцатью голосами. Слабохарактерен, мечется от красного знамени к трехцветному, от трехцветного — к белому. В поисках личной выгоды готов отражать все цвета радуги. Имеет сына — шалопая, невежду и лентяя, до времени транжирящего отцовское наследство. Несколько дней назад обратился к господину графу с просьбой пристроить этого сына».
— Это все, Бордье?
— Да, господин граф.
— Какой из двух Моренов здесь, Батист?
— Молодой человек лет тридцати.
— Значит, это сын.
— Пришел за ответом на письмо отца, — тонко подметил Бордье.
— Просите! — уныло приказал граф Рапт.
Батист отворил дверь и доложил о г-не Морене.
Еще не успело отзвучать имя посетителя, как в кабинет вошел с независимым видом господин лет двадцати восьми-тридцати.
— Сударь! — начал молодой человек, не дожидаясь, пока с ним заговорит г-н Рапт или его секретарь. — Я сын господина Морена, торговца полотном, обладающего всеми избирательными правами в вашем округе. Мой отец обратился к вам недавно с письменной просьбой…
Господин Рапт не хотел показаться забывчивым и перебил его.
— Да, сударь, я получил письмо вашего уважаемого отца. Он обратился ко мне с просьбой найти вам место. Он мне обещает, что, если я буду иметь счастье оказаться вам полезным, я могу рассчитывать на его голос, а также голоса его друзей.
— Мой отец, сударь, влиятельнейший человек в квартале. Весь округ считает его самым горячим защитником трона и алтаря… да, хотя он редко ходит к обедне, ведь он очень занят. Да и все эти внешние обряды, знаете, одно кривлянье, не так ли? Не считая этого, он воплощение порядка. Он готов умереть за своего избранника. И раз он выбрал вас, господин граф, то будет настойчиво бороться с вашими противниками.
— Я счастлив узнать, сударь, что ваш уважаемый отец составил обо мне столь лестное мнение, и от всей души желаю оправдать его ожидания. Но вернемся к вам: какое место вы желали бы получить?
— Откровенно говоря, господин граф, — проговорил молодой человек, развязно похлопывая себя тросточкой по ноге, — я затрудняюсь ответить на этот вопрос.
— Что вы умеете делать?
— Не много.
— Вы учились праву?
— Нет,
— Вы изучали медицину?
— Нет, мой отец терпеть не может врачей.
— Вы, может быть, занимаетесь искусством?
— В детстве я учился играть на флажолете и рисовать пейзажи, но бросил. Отец оставит мне после себя тридцать тысяч ливров ренты, сударь.
— Вы хотя бы получили образование, как все?
— Несколько меньше, чем все, сударь.
— Вы посещали коллеж?
— Там всегда жульничают с питанием. От этого страдает мое здоровье, и отец забрал меня оттуда.
— Чем же вы занимаетесь в настоящее время?
— Я?
— Да, сударь, вы.
— Абсолютно ничем… Вот почему дорогой папочка хочет, чтобы я занялся чем-нибудь.
— Вы, стало быть, продолжаете учебу? — усмехнулся г-н Рапт.
— Ах, прелестно сказано! — воскликнул г-н Морен-младший, откинувшись назад, чтобы вволю посмеяться. — Да, я продолжаю учиться. Ну, господин граф, я повторю вашу шутку нынче же вечером в Кружке.
Господин Рапт окинул молодого человека презрительным взглядом и задумался.
— Вы любите путешествовать? — спросил он наконец.
— Страстно!
— Значит, вы уже путешествовали, сударь?
— Никогда, иначе мне бы, вероятно, уже опротивели путешествия.
— В таком случае я отправлю вас с поручением в Тибет.
— И должность мне какую-нибудь определите?
— Черт возьми! Что же за место без должности?
— Так я и думал. И что вы из меня сделаете? Ну-ка! — проговорил г-н Морен-младший с видом человека, уверенного в том, что он способен ввести в замешательство любого.
— Вы получите назначение главного инспектора по метеорологическим феноменам на Тибете. Вы знаете, что Тибет — страна феноменов?
— Нет. Я знаю только о существовании тибетских коз, из шерсти которых делают кашемир. Но я даже никогда не дал себе труда посмотреть на них в Ботаническом саду.
— Ничего! Вы увидите их в естественных условиях, что гораздо интереснее.
— Несомненно! Прежде всего, потому что так можно увидеть много больше. Однако вам придется кого-нибудь сместить ради меня?
— Не волнуйтесь, этого места пока не существует.
— Если так, сударь, — вскричал молодой человек, полагая, что его мистифицировали, — как же я смогу занять это место?
— Его создадут нарочно для вас, — ответил граф Рапт, поднимаясь и тем давая понять г-ну Морену, что аудиенция закончена.
Граф произнес последние слова так серьезно, что молодой человек успокоился.
— Будьте уверены, сударь, — сказал он, прижав руку к груди, — в моей личной признательности, а также — что гораздо важнее — в благодарности моего отца.
— Буду рад новой встрече, сударь, — кивнул граф Рапт, в то время как Бордье позвонил.
Вошел лакей. В дверях он почти столкнулся с г-ном Мореном-младшим, который выходил, восклицая: