Сам себе клан
Шрифт:
– Нет, нет, ваша светлость. Не о свадьбе. О нападении.
– Вот как? – холодно сказал Ломтев.
– Да, о нем, – граф снова глотнул спиртного. – На ваше поместье напали, погибло много людей… Кроме того, я знаю, что у вас напряженные отношения с собственным сыном…
– И? – терпеливо сказал Ломтев.
– Можете ли вы гарантировать безопасность моей сестры?
– Нет, – так же холодно сказал Ломтев. – На самом деле, никто не может гарантировать ничью безопасность. В таком уж неспокойном мире мы живем.
Надо же, подумал Ломтев. Казалось
– Я не смог отказать великому князю, – сказал граф. – И я не смею отказать вам, но я могу попросить вас. Отступитесь, ваша светлость. Не подвергайте опасности жизнь моей сестры.
– Не могу, – сказал Ломтев. – Я уже дал слово великому князю.
– Вы можете выбрать кого-то еще…
– Кого бы я ни выбрал, ее жизнь все равно может подвергнуться опасности, – сказал Ломтев. – Но вам на это наплевать, потому что они вам не родственницы. Я понимаю ваше отношение и ваш подход, и даже в чем-то вам сочувствую. Но я не отступлюсь.
– Наши родители умерли рано… я был ей, как отец…
– И желали для нее лучшей доли, – сказал Ломтев. – Со своей стороны я могу вас заверить, что не сделаю ничего, чтобы намеренно подвергнуть ее жизнь опасности.
– Это неважно, ваша светлость, – сказал граф. – Когда в вас начнут стрелять, в опасности окажутся все, кто будет рядом.
– Не я построил такой миропорядок, – сказал Ломтев.
У Ломтева было странное ощущение. С одной стороны, он понимал чувства этого человека, и, наверное, должен был бы ощущать себя последним негодяем, использующим людей и плюющим на чувства, которые они в этот момент испытывают.
Странным было то, что он понимал это исключительно разумом, а эмоций никаких не испытывал. Разве что скуку и нетерпение. Он лишь одного, чтобы этот разговор закончился и он мог бы вернуться к своему коньяку и трубке. Ведь даже если он удовлетворит просьбу графа и откажется от его сестры, это не гарантирует, что не придет родственник следующей по списку невесты.
Хотя всегда есть шанс, что он будет меньше привязан к своей родственнице и ее судьба не будет его заботить.
Но Рубикон уже был перейден и остатки мостов дымились за спиной Ломтева. Он выбрал, Меншиков проделал свою часть работы, и вряд ли великий князь будет счастлив, если Ломтев пойдет на попятную.
– Мне жаль, – сказал Ломтев.
– Ваша светлость…
– Великий князь заверил меня, что в случае вашего согласия вы получите значительную сумму денег, некие связи и преференции, так что давайте считать, что это – ваша жертва во имя семьи, – сказал Ломтев.
– Не все в нашем мире решается при помощи денег и связей, ваша светлость.
– Верно, – согласился Ломтев. – Некоторые вопросы можно решить силой и волей. Вопрос только в том, достаточно ли у вас силы, граф, чтобы навязать мне свою волю?
Граф наконец-то отпустил бокал и уставился в пол.
– Вы думаете, что этот мир принадлежит вам? – пробормотал
Да. у меня определенно талант заводить друзей, подумал Ломтев. Но у этого явно кишка тонка, даже чтобы попробовать.
Но на всякий случай он нащупал спрятанный под подушку кресла пистолет.
– Мне плевать, – сказал Ломтев. – Если вы хотели ответить отказом, это надо было делать утром. Сейчас уже поздно.
– Но, ваша светлость…
– Идите домой, граф, – сказал Ломтев, убирая руку от пистолета. – И передайте своей сестре, что я нанесу ей визит. На днях.
Граф ушел, и тут же ему за замену из стены выдвинулся старый князь.
– Не сейчас, – сказал ему Ломтев, но призрака было не остановить. Он по-хозяйски уселся в пустое кресло, закинув ногу за ногу и уставился на закрытую дверь.
– Жалкий, никчемный человек, – сказал он. – Его род растерял былое величие, и что он сделал, став главой? Он просто смирился. Поговаривают, что он ходит на светские приемы только для того, чтобы сэкономить на еде.
– Мне плевать, – повторил Ломтев.
– Да мне, в общем-то, тоже, – сказал старый князь. – Но я думаю, что если события будут развиваться такими темпами, то беспокоиться ему не о чем. Да свадьбы ты не доживешь.
– Кстати, об этом, – сказал Ломтев. – Что ты думаешь о первом добровольце в мою личную гвардию?
– Этот юнец из ресторана?
– А были какие-то другие добровольцы?
– Он молод, нагл, не слишком умен, – сказал старый князь. – Он может быть опасен. Лазутчик из другого рода. А может быть, он вообще террорист. Лучше всего будет, если при следующей встрече ты раздавишь его в кровавую кашу, как ты умеешь.
– За ним кто-то стоит, – сказал Ломтев.
– Это вне всякого сомнения, – согласился старый князь.
– Я хочу узнать, кто.
– Зачем? У тебя тут друзей в любом случае нет.
– Это верно, друзей нет, – сказал Ломтев. – Но возможно, что у моих врагов тоже есть враги.
– Ты сговорился с Меншиковым, – напомнил старый князь.
– Но ему нельзя доверять.
– Никому нельзя доверять, – сказал старый князь. – Но я бы не советовала тебе нарушать договоренности первым.
– Так я потеряю инициативу, – сказал Ломтев.
– Инициативу? – фыркнул старый князь. – Это единственное твое преимущество, но оно слишком иллюзорное, чтобы на него полагаться. Ты – всего лишь один человек, за тобой не стоит ни армия, ни могущество твоего рода. В этом море ты – слишком мелкая рыбешка, и от твоей инициативы ничего не изменится. Морю все равно.
– Может быть, я еще смогу подрасти, – сказал Ломтев.
– Давай откровенно, демон, – сказал старый князь. – Тебе некуда расти. Вокруг тебя – рамки, вокруг тебя выставлены границы, и как только ты сунешься за флажки, тут-то тебя и подстрелят. Без жалости, но, может быть, с некоторым сожалением, как при потере инструмента, который мог бы показаться полезным. Мне забавно смотреть на то, как ты трепыхаешься, но пора признать очевидное – шансов у тебя нет.