Сама себе хозяйка
Шрифт:
Обошлось. Не то соседи у нас приличные, не то авторитет князя Озерова был непререкаем, но на его сокровища никто не покусился.
А под конец, когда я уже заканчивала свою часть работы, когда большие зеркала уже обернули тканью и бережно уложили в деревянные ящики с сеном, князь со вздохом сказал:
— Знаю я, что девки южные сильные да одарённые, но против обычая не пойду. И без того меня за спиной всячески ругают, говорят, что на старость лет из ума выжил. Если я вам патенты выпишу, то мне усадьбу подожгут,
Аглая резко погрустнела. Она уже несколько дней собиралась с духом, чтобы спросить про патент. Князь, конечно, лукавил. Никакую усадьбу ему бы не подожгли. Но что было, то было, про него и вправду многое уже болтали. Как бы сам государь не вызвал на серьезный разговор. Скажет ведь, что пора сыну власть передавать…
— Ну обождите, не кисните! Вот поставлю свой зеркалограф, вот покажет он свою полезность, приедет сам государь на чудо чудное взглянуть и спросит: кто те мастера, что работу такую проделали? А я скажу: то Аглая Серая и Миланка Ковальчик. Как же это так, государь-батюшка, что такие справные девки без патента до сих пор!
— Да когда это ещё будет, — уныло пробормотала Аглая. — Мы уж состаримся…
— Ну, есть у меня ещё к вам предложение, — князь хитро прищурился, огладил бороду и брякнул: — У вас товар, у нас купец!
Мы с Аглаей дружно икнули. Нет, вот такого нам точно не надобно!
— А что, вы красивые, молодые, а Семка мой холостой. На кого из вас укажу, ту и возьмет.
— Не возьмет, — припомнила я кудрявого щекастого Симеона: на три головы меня выше и косая сажень в плечах. — Ему другие девушки по нраву — чтобы статные и румяные, не то что мы, птички-невелички.
— Так то нравятся, а то жена, — пожал плечами Озеров. — Зато какие першпективы! Будет одна из вас княгинею, сколько хочешь потом мастери да выдумывай. Любые материалы под рукою, никакие патенты не нужны! Не хотите? Зря. Семка у меня покладистый, не обидел бы.
Я криво улыбнулась и развела руками.
— Не в обиду, княже, не по мне шапка. Я вообще замуж не хочу, сама себе хозяйка. За Аглаю, впрочем, не скажу.
— Да я как бы тоже… хозяйка, — вздохнула сестрица. — Но за честь и уважение спасибо, — и поклонилась в пояс. Подумав, я тоже поклонилась.
— Глядите ж. Потом вас к себе в усадьбу выпишу, когда нужда придет, еще раз спрошу. Пока же вы — птицы вольные. Хозяйки, ишь ты.
К счастью, князь и не подумал обижаться, что мы отвергли его щедрое предложение. Пригнали еще телег, погрузили зеркала. Я села прямо на землю, и радуясь, и печалясь, что такая работа окончена. Наконец-то высплюсь! Заглянула в мешок, оставленный князем в качестве оплаты… и с визгом на ноги вскочила:
— Аглайка! ты смотри!
Сестрица подбежала и тоже заглянула. Неверяще на меня поглядела:
— Это ж сколько тут денег! Хватит дом починить! Хватит новый купить!
— Хватит, чтобы до Севера доехать, —
Глава 14. Птицы вольные
Решение далось нам нелегко. Все же привыкли мы уже в Буйске, обжились. Дом свой опять же, тетка, родительские могилы. Я-то на кладбище ни разу не была, а для Аглаи это было важно. Да и после работы с князем клиентов у нас изрядно прибавилось. Заходили из любопытства, что-то заказывали, потом обычно возвращались.
Впрочем, именно это и стало решающим фактором.
— Сдается мне, Миланка, что под нами земля дрожит, — сказала в один из теплых летних вечеров сестрица. — Что-то мне страшно.
— А это Косой Прохор лезет из ямы под акацией, — кивнула я, много думавшая о том же самом. — Слишком мы стали на виду. Очень скоро нашей мастерской заинтересуется полиция и спросит: а где Прохор? А когда он последний раз налоги платил?
— Да ну тебя, — фыркнула Аглая. — Какие налоги? За патент отчисления идут, этого достаточно. А за дом я еще зимой заплатила. Но ты права. Спросят.
— Мы ведь все равно хотели на Север.
— Хотели, — уныло согласилась сестра. — Но тут так хорошо дело пошло… Жалко все бросать.
— Напомни мне, что по закону за мошенничество бывает?
— Суд. Штраф выпишут. И это если про то, что мы Прохора прикопали, никто не узнает. А если узнает, никто не придумает, что это мы его упокоили. Но работать нам точно больше не дадут. Отправят во вдовий дом на содержание. Так и придется замуж за княжича Озерова выходить. Если он возьмет судимую жену, конечно.
— Ну и решай, чего ты хочешь больше — быстрых денег и мимолетной славы прямо сейчас или спокойно жить и работать еще очень долго, да еще и с патентом.
— Тут и думать нечего, Милана. Собираем пожитки и вперед, на Север!
Как будто было что собирать… На двоих две приличные юбки и пара штопанных платьев с чужого плеча. Валенки да полушубки, от которых на Севере проку мало. Деньги, серебряные слитки, запасные части для механизмов и амулетов. Заказы раздали, дом закрыли тем самым артефактом собственного производства, попрощались с тёткой Ясей…
Тетка, кстати, нас очень поддерживала, полностью соглашаясь, что на Севере у нас гораздо быстрее получится добиться успеха. Подарила почти новый саквояж, обещала довезти на своей бричке до станции дилижансов и вскользь спросила:
— Дом-то бросаете? Оставь мне ключи. Я проверять буду.
— Что там проверять? — удивилась Аглая. — Не стащили ли печку? Не подгрызли ли мыши стулья? Мы особо и не обживались.
— Ну мало ли, — пожала плечами тетка. — Вломится кто…
— Не вломится, — успокоила ее сестрица. — Я амулет настроила, никто крупнее птицы не подойдёт. Все же я его люблю, свой дом.