Саманта
Шрифт:
— Мне было очень приятно побеседовать с вами, — сказал лорд Гришэм малышу, протягивая ему свою большую ладонь. — Меня зовут Рем.
Грей утер нос и пожал протянутую руку:
— Пока, Рем!
Но лорд задержал малыша:
— Да, Грей, а как тебе твоя тетя Саманта? У малыша глазки засветились радостью.
— Ах, тетя Сэмми!
— Она, наверное, особенная, твоя тетя? И она очень любит твоего папу, не правда ли?
— Тетя Сэмми говорит, что папа… герой! — Это слово так живо напомнило Ремингтону о возлюбленной,
— Это правда. Тетя Саманта действительно считает твоего папу героем. Знаешь почему?
Грей покачал головой и остался ждать объяснения.
— Потому что он ее старший брат. А для девушки нет ничего более важного, чем старший брат. Поверь мне, Грей, — продолжал Ремингтон. — Если у тебя родится братик, это будет хорошо, но если у тебя появится сестричка, это будет просто великолепно, потому что она будет считать тебя самым замечательным человеком на земле. На твоем месте я бы желал только одного — чтобы твоя мама родила девочку, которая будет восторгаться тобой так же, как тетя Саманта восхищается твоим папой.
Малыш сжал в руках букетик цветов и прошептал:
— Хорошо. Я уже желаю.
— Отлично. А теперь торопись домой и проверь, не сбылось ли твое желание.
Грея как ветром сдуло с дорожки сада.
Дверь спальни скрипнула, и Александрин тут же повернула голову. Легкая улыбка появилась на губах, едва она встретилась глазами с мужем.
Дрэйк осторожно опустился на кончик стула у постели супруги и мягко поцеловал ее в лоб, щеки и подбородок.
— После того как ты бесцеремонно выставила меня прочь, я не был уверен, придусь ли я ко двору.
— Ты уже видел ее?
— Нет. Сперва я решил навестить тебя. Как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно. Так же, как наша дочь.
— Спасибо, принцесса. Спасибо тебе за дочь.
— Еще одна принцесса, — проворковала герцогиня. — Сможешь ли ты это перенести?
— С радостью.
— Я люблю тебя, Дрэйк.
— В тебе вся моя жизнь, — просто ответил он.
— Простите, ваша светлость. — Из-за приоткрывшейся двери показалась головка Молли, горничной герцогини. — Очевидно, девочка проголодалась. Не прикажите ли…
— Принесите ее мне. — Герцогиня высвободилась из объятий мужа и устроилась поудобнее на подушках.
— Но, ваша светлость…
— Молли, мы уже не раз обсуждали это. Мы с герцогом чувствуем себя не менее сильными, чем мы были два года назад, когда родился Грей. Свою дочь я буду кормить сама. Итак, не изволите ли принести ее сюда, чтобы она могла посмотреть на своего отца?
Молли вздохнула и кивнула.
— Алекс, ты уверена, что не слишком утомлена беременностью и родами? — Дрэйк осторожно провел большим пальцем под глазами супруги, где лежали темные тени. Ему все не верилось, что его хрупкая женушка может перенести тяготы и боль родов.
— Я уверена, — ответила Алекс и протянула руки навстречу
Дрэйк заглянул под кружевную накидку, откуда на него взглянули большие серые глаза, глаза Алекс. Взяв дочь на руки, он ощутил прилив гордости и силы.
— Привет, малышка, — громко прошептал он. Девочка, которая до этого негромко кричала, тотчас замолчала.
— Господи, еще одна женщина не устояла перед твоими чарами, — округлила от удивления глаза Алекс.
Дрэйк передал ребенка матери, которая бережно приложила дитя к груди. Девочка тут же поймала сосок и уютно зачмокала.
— Ты хорошая ученица, моя прелесть, — прошептала Алекс. Едва герцогиня завершила кормление и привела в порядок ночную сорочку и пеньюар, в спальне появился маленький Грей.
— Мама, скажи, у меня появилась сестричка?
— Простите, ваша светлость… — раздалось лепетание гувернантки. — Я положила мальчика спать и думала…
— Все в порядке, мисс Хач, — улыбнулась герцогиня. — Пусть Грей войдет. А вы и Молли — обе свободны.
— Мамочка, ответь мне, это правда, что у меня родилась сестричка? — радостно переспросил Грей.
— Удивительная перемена, — изумилась роженица. — А я-то боялась, что тебе подойдет только братец.
— Нет, мама. Я хочу быть героем. Как папа! Поэтому мне нужна только сестра.
Алекс с супругом обменялись радостно-изумленными взглядами.
— Ну что ж… Ты действительно герой. Встречай свою сестру. — Глаза Грея стали двумя блюдцами, когда он взглянул на крошечный белый сверток.
— Какая она ма-аленькая…
— Она подрастет, сынок, — утешил его герцог.
— Но она хорошенькая… Как ее зовут? Герцогиня потрепала сына по голове:
— Мы с папой еще раздумываем над этим.
— Бонни. — Алекс удивилась:
— Что?
— Ее имя. Бонни. По-моему, хорошо. Выбираю я, потому что я герой.
Материнской гордостью вспыхнули глаза Алекс.
— Бонни. Прелестное имя, правда, Дрэйк?
— Я выбираю. Я герой, — настаивал Грей. Герцог рассмеялся:
— Хорошо. Раз ты настаиваешь, ты действительно герой.
— Не просто герой. Я герой для Бонни. Как ты для тети Сэмми.
— А-а… — протянул отец, постигая хитросплетения ума старшего сына.
— А это тебе, мама, — вспомнив о подарке, произнес малыш, протягивая матери букетик ноготков. — За то, что ты сделала меня героем.
Слезы умиления показались на глазах Алекс.
— Спасибо, Грей. Это самые красивые цветы, которые мне когда-либо доводилось получать. Ты действительно герой.
— Рем так и говорил.
— Рем?
— Да, тот человек, который приходил к нам. Он сказал, что папа герой для тети Сэмми. Именно он посоветовал мне хотеть, чтобы ты родила сестренку, чтобы я тоже мог стать героем.