Самая невзрачная жена

Виноградова Юлия

Подперев стену, Ролден почесал подбородок. В глаза бросился побледневший рисунок брачного браслета. Хотелось увидеть Налу. Сильно. Он хотел знать наяву, что она жива, что она в порядке, что есть шанс её спасти! И стоило ему подумать об этом, как часть пространства поплыла, открывая такую же тёмную камеру, где сидела, точно также прижавшись к стене, его жена.

– Нала, - позвал Ролден, а девушка закрутила головой.

– Ролден?
– она смотрела то влево, то вправо, но никак не видела его.
– Где ты?

– В тюрьме, как

и ты. Посмотри прямо. Ничего не видишь?

Нала послушалась, чтобы через миг вскрикнуть и тут же закрыть рот рукой.

– Как так?
– прошептала она, подползая ближе к прозрачной стене, которая как будто соединила в пространстве их камеры. Но вот беда: рука её уперлась в стену, преодолеть которую не было никакой возможности.

– Браслет, - Ролден указал на свою руку, где белым светился брачный узор.

– И правда...
– Нала замерла напротив него.
– Это опять сон?

– В этот раз реальность. Где ты, что с тобой случилось?

– Словно это чем-то поможет! Смертный не может перейти горы и оказаться в землях одарённых - мне уже объяснили. Я вот прошла, и сам видишь, что получилось... Прощай, Ролден.

Нала грустно улыбнулась кончиками губ: она сама не понимала, куда в тот момент делась вся ненависть к мужу. На пороге смерти всё стало так неважно, так серо и безлико, что ей даже показалось правильным поговорить с Ролденом.

Принц не успел возразить, когда со стуком распахнулась дверь в его камеру, а картинка рассыпалась туманом. Очередной стражник принёс очередные полбатона и тарелку с похлёбкой, где в грязной воде плавали два овоща.

– Поешьте, Ваше Высочество, - сказал стражник, протягивая ему хлеб.

– Когда захочу, - отозвался он.

– Советую поужинать как можно скорее, не то ваша еда уйдёт крысам, - стражник не спешил уходить, наоборот, подошёл к соломе, которую принц перетащил на место повыше и посуше.

– Вот и откормлю себе хорошую мясную еду, - хмыкнул Ролден, и стражник наконец-то ушёл.

Он опустился на солому, упёр руки в колени. Хорошо, что на суд он пошёл в тёплой форме гарнизона! Похлёбку он сразу вылил в углу, взял кувшин и хлеб. Еда - это действие, а оно отвлечёт от ненужных мыслей.

Странный привкус бумаги на языке.

Он достал порядком пожёванную бумажку, на которой яркими чернилами стояла надпись: 'Не спите ночью'. Ролден покрутил её да порвал на мелкие клочки, которые утопил в луже похлёбки. Ночью придут его убивать, и какой-то доброжелатель захотел, чтобы он поборолся за свою жизнь? Или же нашёлся ещё более сумасшедший человек, который решил помочь ему бежать? Оба варианта казались принцу глупостью, а потому он всё-таки решил заснуть, полагаясь на судьбу.

Ворочался он долго, сон не желал идти, поскольку в душе всё-таки теплилась надежда на какое-то чудо. Шорох сдвигавшихся камней он услышал через сон, но даже не подумал шелохнуться.

– Ролден!
– позвал его шёпот за спиной.
– Ролден, быстро сюда!

И принц подскочил,

обернувшись. Жестами его отчаянно звал граф Окшетт, сжимавший тусклый факел. Принц рванул в открывшийся тайный ход, стены которого медленно закрывались, подвластные механизму.

– И как это понимать?
– вопросил Ролден, наблюдая, как закрывается последняя щель между каменными кладками.

– Мне удалось загипнотизировать принцессу, а она, оказывается, знала обо всех тайных ходах замка, - отозвался посол, начиная двигаться обратно.
– На ваше счастье, принц, у меня превосходное чувство направления.

– Сколько дней прошло?

– Три. И всё это время к вам никого не пускали указом суда, хотя ваш заместитель... который со шрамом, рвался к вам всеми доступными силами, привлекая даже графа Эстельенского. Завтра должно пройти повторное слушание дела, по итогам которого решилась бы ваша участь. Сами понимаете, что в сторону казни.

Граф отдал факел принцу, а сам стал прощупывать стену перед ними. Нажав какой-то камень и повернув, он открыл ещё один проход - такой же пыльный и затхлый, только с ещё большим количеством паутины.

– И зачем же вы меня спасаете?
– поинтересовался Ролден, отдавая факел обратно и, поморщившись, входя следом за послом в коридор.

– Потому что когда-то я говорил о дружбе?
– Ролден выразительно фыркнул.
– Вы прозорливы, как всегда, Ваше Высочество, - скучным тоном покаялся он, освещая арку в поисках каких-то знаков.
– Дело в том, что король со дня на день умрёт. По крайней мере так утверждает королева. На королеву уже покушались люди герцога Капринского. Знаете, мне совсем не нравится его кандидатура у власти, потому я помогаю вам. Общие враги роднят, не так ли? А вы ведь несомненно захотите отомстить врагу?

– Может быть...

Коридор вёл вверх и влево, и, как догадывался Ролден, выйти они должны из стены где-то вне дворца. Когда граф застыл у очередной стены, ища очередной камень, и когда открылся выход в туманную, тёмную ночь, его догадки подтвердились. Граф потушил факел, банально бросив его на пыльный пол.

– Идёмте!
– и махнул рукой принцу.

Ролден вышел следом, слыша, как закрывается за спиной ход. На свободе оказалось светлее, чем в его темнице, но после факела к темноте пришлось привыкать заново. Она расступилась, явив где-то в сотне шагов от них городскую окраину и синие огни кабака.

– Аштарэт, арс витаба, Варел!

И Ролден увидел, как в темноте красным кантом загорелись глаза графа и погасли.

– И... И что это?
– спросил принц, думая надо ему бежать или же быстро бить графа, чтобы не навредил.

– Я всего лишь позвал помощника, чтобы он забрал из кабака коня. Не пешком же вы побежите? Он, разумеется, ничего не запомнит.

– Гипноз?

– Вы знали?

– Тень моей жены и ваша первая встреча, - пояснил принц, вглядываясь в темноту, где появилась неясная тень.