Самая невзрачная жена
Шрифт:
'Бедная, бедная моя девочка!' - шептала герцогиня, прижимая к себе пережившее столько боли дитя. Она ни на миг не усомнилась, что ее Нала, ее сокровище вернется, что они увидятся, что всё у них получится... Лерой верила: ее дочь будет счастлива! Она была так счастлива, что даже не спросила, как Нала вернулась к ней - это было так неважно, так ненужно, ведь столько всего следовало сказать!
В наступившей тишине Нала лежала на животе матери, обнимая её колени. Она устала, слова и эмоции закончились. Первой
– Твоего мужа обвинили в заговоре с одарёнными против королевства, но он сбежал из тюрьмы до казни. Король умирает, жить ему осталось совсем недолго. А ты, Нала, сегодня же ночью сбежишь с графом ар Рейнал в Кейсарию. Я обо всём договорилась. Там ты будешь жить под покровительством Её Императорского Величества. Твой муж объявлен предателем, для света он мёртв, а потому больше не имеет прав на тебя. Так что поспи пока, я принесу еды, вечером тебя ждет дорога. Предначальные, я верила, что ты вернешься...
Нала с удивлением отпустила мать и поймала её холодный, решительный взгляд. Лерой поднялась, не дав дочери возразить, и ушла, закрыв дверь на ключ. Нала откинулась на подушки, положив руку на лоб. Империя? Уехать из королевства? Предначальные боги, так страшно! Но с другой стороны покровительство самой императрицы успокаивало и обнадёживало... И, может быть, это лучший выход? Она ведь совершенно не хотела оставаться во дворце! Да и что с Ролденом - неизвестно. Странное, конечно, обвинение, но... А жив ли вообще он?!
Нала так и не спала, ворочаясь с боку на бок, путаясь в одеяле, переворачивая жаркие подушки. То она хотела бежать куда-то, что-то кому-то доказывать, то спрятаться, раствориться в темноте. Конец её метаниям положил граф Окшетт, отдёрнувший балдахин:
– Вставайте, сиятельная, нам пора в путь, - и такое недоверие на лице, как будто в кровати он должен был найти убийцу, а не напуганную, уставшую девушку.
– Предначальные боги, это и правда вы...
– выдохнул он, протягивая руку, чтобы помочь Нале подняться.
– Где герцогиня?
– спросила девушка, обувая низкие полусапожки. Одежда на ней была всё та же самая - от одарённых.
– Договаривается со стражей, чтобы её слуг без проволочек и записи выпустили из дворца, поскольку ребёнку совсем плохо, отец везёт его к лекарям.
Нала присмотрелась: на графе и в самом деле был самый простой дорожный камзол, какие носили посыльные. Её же одежда в темноте могла сойти за что угодно, только косу уберёт за ворот.
Нала кивнула, подавая руку графу. Вместе они не выскользнули в коридор, чтобы таиться за каждой вазой, как представлялось девушке. Граф подошёл к стене, нажал на что-то, и она отъехала. Заметив, что девушка замешкалась, граф дёрнул её внутрь, ведь механизм стал закрываться.
В коридоре от пыли хотелось чихать. А ещё Нала старалась не думать,
– Откуда вы знаете о тайных ходах?
– спросила она после очередного незаметного поворота.
– Знаете ли, женщины в порыве страсти могут рассказать обо всём, - мечтательно и шутливо ответил он, выдёргивая девушку на улицу.
– Если бы вы вернулись на пару дней раньше, то сбежали бы вместе с мужем.
Нала оглядывалась. Огни какого-то кабака, несколько деревьев, небольшое поле... Граф Окшетт помог бежать Ролдену? Слишком много помощи от кейсарца!
– Но разве мы не должны были пройти мимо стражи?
– удивлённо спросила она, осознав простой факт, что они уже за дворцовыми стенами.
– Там проедет мой человек со своим сыном. Он отправится в другую сторону от нас, но не знаю, насколько это обманет погоню, если такая случится. А теперь, сиятельная, нам предстоит немного неприятное путешествие.
Скрываясь, темными закоулками они дошли до какой-то узкой улицы, где Окшетт открыл люк, спешно спрыгнув вниз. Канализация. Нала смело спрыгнула следом. В конце концов, чего уже бояться? Противный запах не самое страшное, что с ней приключалось.
Противная жижа плескалась на уровне лодыжек, холодная, она сковывала ноги, но девушка упорно шла за графом - единственным, кто мог привести её к выходу. Выбрались они далеко за городской стеной перед самым рассветом через какое-то ответвление, выходившее в овраг. Им, похоже, пользовались и рабочие: по отвесному краю шла крепкая лестница к лесу.
– Мы пойдём до деревни, - тихо сказал Окшетт, пытаясь вытереть обувь о траву.
– Там купим лошадей.
Холодный ветер задувал в грудь, грозно качались деревья, а в Нале просыпалось любопытство, требовавшее ответов на некоторые вопросы.
– Вы помогли Ролдену бежать?
– прямо спросила Нала, когда они вышли на заброшенную дорогу.
– Да.
– Значит, вы знаете, в чём его обвинили?
– Весь дворец слышал об этом деле, - граф замолчал, но никаких вопросов не дождался. Вздохнув, он заговорил: - Сразу замечу, что я не знаю ничего ни о мотивах, ни о целях вашей матери.
– Причём здесь моя мать?
– удивилась девушка, пытаясь увидеть лицо графа.
– Она обвинила Его Высочество в вашем убийстве, а помогавший ей доказательствами герцог Капринский усугубил, добавив ко всему возможный сговор с одарёнными против королевства. Если бы я не помог ему сбежать, то позавчера бы вашего мужа казнили. Печально, не находите?
Нала не ответила. Её мать обвинила Ролдена в убийстве, попутно организовывая дочери побег?! Герцог Капринский поддержал обвинение? Да что же вокруг происходит?!