Самая опасная игра

Уибберли Мэри

— Кэтрин.

Джон резко выдохнул, сердце его колотилось так сильно, что он ощутил головокружение.

— Она здесь… Где… Как ты?.. — Слова беспорядочно слетали с губ Джона, он почувствовал, что может упасть, и вцепился в стол. — Боже мой, я не могу в это поверить.

Девлин машинально сделал то же самое, удивившись самому себе. Он накрыл своей ладонью ладонь Джона, чувствуя, как она дрожит.

— Кэтрин в безопасности, сейчас она с Луизой.

Джон попытался встать, но у него ничего не вышло, и он с мольбой в глазах уставился на Девлина.

— Отвези меня к ней, прошу тебя.

— Не волнуйся, Джон, скоро мы поедем к ней, обещаю тебе.

— Господи, я так переживал за нее. Как она?

— У нее все в порядке. Когда я сегодня отправлялся

выслеживать почтальона, она хотела ехать со мной. Но у меня не было полной уверенности, что почтальон приведет к тебе, поэтому я ее с собой не взял. — Девлин помолчал. — Несмотря на бурный протест с ее стороны. Твоя дочь иногда демонстрирует свой взрывной характер.

Джон рассмеялся, давая выход почти невыносимому напряжению, терзавшему его.

— Кэтрин? Взрывной характер? Ах, да, ее мать была ирландкой, и тоже рыжей, как все они.

— Тогда все ясно, — с улыбкой заметил Девлин.

— Но как, черт побери, вы сумели добраться сюда незамеченными?

Теперь, когда Джон знал, что скоро увидит свою дочь, в нем проснулась жажда к информации. Он бы отправился к Кэтрин прямо сейчас, но понимал, что Девлин не станет торопиться. Значит, придется подождать.

— Это долгая история, думаю, ты услышишь ее сегодня вечером за бокалом бренди. Собирай свои вещи, Джон. Будешь жить вместе с нами в доме Луизы.

Это было не предложение, а нечто вроде приказа, и Джон согласно кивнул.

— Хорошо.

Девлин бросил взгляд на коробку.

— Ее мы тоже заберем.

— Мне надо будет оставить записку Жану, чтобы он не тревожился.

— Разумеется. Он навешает тебя каждый день? — Джон кивнул, и Девлин продолжил: — Напиши, что за тобой приехали друзья и увезли тебя к себе на несколько дней.

Джон поднялся с кресла.

— Так, я пошел собираться.

Девлин смотрел ему вслед. Вид Джона потряс его. Он похудел килограммов на пятнадцать, да еще эти шрамы на лице и на теле. Надо будет как-то подготовить женщин, прежде чем показывать его. Ключ от дома Луизы у него есть, значит, он сначала отвезет туда Джона, а потом съездит за женщинами. Да, физическое состояние Джона вызывает опасения, а поскольку и с памятью у него плохо, понадобится время, чтобы он отдохнул и восстановил силы. Но, возможно, встреча с Кэтрин станет для него наилучшим стимулом. При мысли о Кэтрин Девлин ощутил прилив странного сочетания чувств. С одной стороны, сожаление о том, что он изменил своим принципам, а с другой, ему было так хорошо с ней! Наверное, это и есть любовь…

— Проклятье, — тихо промолвил Девлин, недовольный собой, встал и крикнул уже Джону в дом. — Я подгоню машину.

Через пятнадцать минут они уже мчались в Сен-Доминик. Дом тщательно заперли, а на террасе Джон оставил на столе бутылку вина для Жана, а под ней записку в конверте.

— Жернова Господни мелют хоть и медленно, но верно, — изрек Сэм.

Он посмотрел на Джеффа Херста, который стоял перед ним. Они снова находились в конспиративной квартире над букинистическим магазином, и, как и в прошлый раз, никого, кроме них, там не было. Сэм выглядел устало, как человек, который мало спал в течение целой недели, а Джефф напоминал гончую, готовую рвануться по следу. Этот если вцепится, то не выпустит, подумал Сэм.

Джефф присел на угол стола. Ему ужасно хотелось узнать, почему Сэм вызвал его к себе, оторвав от чрезвычайно нудной слежки, которую Джефф вел в Эдинбурге. Но, с другой стороны, эта слежка ему уже порядком надоела. Три дня они следили за подозрительным типом, который занимался контрабандой произведений искусства, пока тот играл в гольф, посещал оздоровительный комплекс и любовниц. Можно отупеть от такой работы. Поэтому, получив сообщение от Сэма, Джефф немедленно прибыл в Лондон.

В сообщении говорилось, что имеются новости о «птичках», то есть о Девлине и Кэтрин. Но что за новости? Джефф чувствовал, что Сэм хочет подразнить его, поэтому приготовился ждать.

— Я вот думаю о том, — продолжил Сэм, — куда Девлин мог сбежать и почему. Пожалуй, это очень

важное слово «почему». Он не мог просто увезти девчонку куда попало. Наверняка они отправились туда, где надеются что-то разузнать о Джоне. — Он с отсутствующим видом принялся крутить пресс-папье. — Мы уже знаем, что они не выезжали из страны официальным путем, ни на самолетах, ни на паромах. А как насчет частных аэродромов и частных самолетов? Потребовалось несколько дней, чтобы все их проверить, но я сделал это. И обнаружил, что четырехместный «Сессна-172» вылетел с частного аэродрома в Сазерленде через три дня после того, как они покинули Инглетон. Пунктом назначения в полетном листе значился Бирмингем, однако в Бирмингеме этот самолет не приземлялся. Но в этот же день, позже, «Сессна-172» дозаправлялся в манчестерском аэропорту Бартон. Пилот сообщил, что у него барахлят навигационные приборы, потом починил их и улетел. Та же история произошла вечером этого же дня на юге. Самолет взлетел с аэродрома и пропал. Какова могла быть истинная цель его назначения? Ответ напрашивался сам собой — Франция. Тогда я подумал, а кого Девлин знает во Франции? — Сэм уставился на Джеффа и улыбнулся зловещей улыбкой, от которой у Джеффа пробежал холодок по спине. — И тут я вспомнил о Жюле Кассоне, который умер пару лет назад. Ты помнишь его? — Джефф кивнул, не желая прерывать рассуждения Сэма, но он никак не мог взять в толк, куда все-таки клонит Сэм. — У него была жена, Луиза, которая, как утверждали, вскоре последовала следом за мужем в мир иной. — Сэм помолчал. — О ее смерти нам сообщил сын, проживающий в городе Экс-ан-Прованс. Короткое письмо, в нем говорилось, что Луиза приехала навестить его и умерла от сердечного приступа. Вчера я связался со своим агентом, он живет поблизости от этого города, и попросил проверить регистрации смертей в тот момент, когда мы получили письмо от сына, и, на всякий случай, за три месяца до этого и после. Ответ агента очень удивил меня! В течение этих шести месяцев смерть Луизы Кассон не была зарегистрирована ни в самом городе, ни в его окрестностях. — Сэм устремил на Джеффа победоносный взгляд. — А это означает, что она жива!

Джефф все еще никак не мог сообразить, куда клонит Сэм.

— Но почему… если она даже жива… Девлин мог поехать к ней? Ведь на нас работала не она, а ее муж.

— А что, если Жюль рассказывал ей о своей работе гораздо больше, чем следовало? Что, если Жюль поддерживал связь с Джоном, пока тот находился в Бразилии до своей якобы гибели? Что, если эта Луиза много знает? — Сэм замолчал и отхлебнул уже остывший кофе. — Вот почему я решил проверить любую возможную связь между Луизой и Девлином, пусть даже самую незначительную, и кое-что обнаружил. Тоненькую, но, безусловно, ниточку. Год назад Девлин находился в отъезде. Он был во Франции… Мы не знаем, где конкретно, но, готов поспорить, что он мог навещать Луизу. Ну, что скажешь?

Джефф кивнул.

— В этой игре все возможно. Ты хочешь, чтобы я поехал в Экс?

— Черт побери, очень хочу. Найди сына, проверь его телефонные звонки, установи прослушивание телефона, если понадобится. Отыщи Луизу, и вполне возможно, что ты отыщешь Девлина. — Лоб Сэма покрылся испариной. — А если сможешь убить этого ублюдка и замаскировать убийство под несчастный случай, то будет совсем хорошо. Я шучу, разумеется, — торопливо добавил Сэм, увидев изумление на лице Джеффа.

Однако тому стало немного не по себе. Таких шуток Сэм себе никогда не позволял. Он встал, стараясь больше ничем не выдать своей реакции на слова Сэма.

— Отправляюсь немедленно. Мне он нужен не меньше, чем тебе… хотя и по другой причине. Так, надо заказать билет на рейс до Ниццы.

Джефф снял трубку телефона, но Сэм остановил его.

— Подожди… есть еще кое-что. Не надо пользоваться обычными каналами для связи со мной. Я дам тебе номер телефона. Если что-то обнаружишь, звони по нему, сообщение мне передадут в любое время дня и ночи. Понял? В любое время. Номер запомни, а бумажку уничтожь.

Сэм протянул бумажку с номером телефона, наблюдая за лицом Джеффа. Оно было суровым и серьезным.