Самая Средняя Школа
Шрифт:
– Удивлены? – спросил учитель – Ну, а как вы хотели попасть в мир проекций? Только через математику, самую абстрактную из наук. Но я вас не пропущу без вопроса, как вы понимаете.
Молодые люди переглянулись и собрались, как в классе перед опросом.
– Математика порождает миры, вложенные друг в друга как матрешки. То, чего нельзя в меньшем мире, можно в большем. Каждый запрет порождает новый мир, в котором этого запрета нет, – произнес Константин Кириллович.
– И у подростков так, я читала, – вставила слово Гунара. – Чем больше им запрещаешь,
– Да. Сначала был мир только натуральных чисел, но нельзя было из меньшего вычесть большее. В мире каких чисел этого запрета уже не существует? – задал вопрос учитель.
Клим знал ответ, но по обыкновению промолчал.
– Отрицательные, – предположил Максим.
– Целые, – ответила Даша.
– Все верно. Целые, которые в отличии от натуральных могут быть и отрицательными, и в которые входят натуральные числа тоже, – сказал Константин Кириллович.
Даша и Максим дали друг другу пять.
– Потом выяснилось, что при делении некоторых целых чисел не получаются тоже целые числа. И опять возникла необходимость расширения. Как стал называться новый мир чисел?
– Эти … дробные, – опять первым предположил Максим.
– Рациональные, – ответила Даша.
– Все верно. Но потом оказалось, что рациональные числа не могут быть квадратными корнями некоторых рациональных чисел. И появились числа?
Даша с Максом не могли вспомнить. Клим знал, но по своей привычке отвечал про себя, и только шевелил губами. На него посмотрела Лиза, и он сказал вслух.
– Иррациональные.
– Я так и подумала, – тут же подтвердила Даша.
– Да, это мои самые любимые, – мечтательно протянул Константин Кириллович. – А еще есть и трансцендентные – еще более иррациональные. А потом оказалось, что нельзя брать квадратный корень из отрицательного числа. И появились …. ?
– Комплексные, – уже не выжидая ответил Клим.
– А потом пришло время для какого запрета и ограничения?
Наступила пауза, во время которой сквозь белые стены все больше и больше становился видимым реальный кабинет истории. Он постепенно возвращался. Гунара, Ботис и Данталион смотрели на молодых людей, не вмешиваясь. Это был не их экзамен.
– Клим!? – воскликнула Лиза.
Теперь уже все смотрели на юношу, который от такого внимания вообще с трудом мог думать.
– Деление на ноль, – предположил Клим.
– Да, как то так …. – пробубнил себе под нос Константин Кириллович, и казалось, потерял интерес к происходящему.
– И я об этом подумала, – сказала Даша.
Комната исчезла, и они все оказались на, таком же белоснежном, как и комната, облаке.
15.00
– Ты уже выбрал свою будущую сферу деятельности? – спросила Первая Девочка Мальчика.
– Он станет мастером, – сказала ее подруга.
Девочки засмеялись, и по виду их друга можно было судить, что стать мастером – не самая радужная перспектива в их мире.
– Не знаю еще, – буркнул Мальчик.
– А уже скоро год инициации и
– Да помню я. Но я еще хочу учиться.
– А кто не хочет, но выбирать придется.
– Захочу – выберу, а захочу – нет, – нахмурился Мальчик. – Чего пристали? А не выберу – жребий и так все решит.
Вторая Девочка достала из складок одежды маленький предмет.
– Хочешь, я сейчас за тебя монетку брошу?
Все трое опять рассмеялись – никто не бросает жребий за другого.
Мимо них величаво проплыли виды южной страны. Пустыня, пирамиды и широкая река, на берегах которой что-то делали люди, похожие на муравьев. Мы бы сказали, что это был муравьиный Древний Египет.
– Они не похожи на нас, – захотел сменить тему разговора Мальчик.
– Наставник Кантарион учил, что жителей низших миров мы всегда видим в виде насекомых, – сказала Первая Девочка.
– А почему?
– Не знаю. Нам не говорили.
Они смотрели, как муравьи-египтяне молятся, собирают урожай и тянут огромные плиты к недостроенным пирамидам, отбрасывающих по три тени от трех палящих солнц.
***
Ботису было очень неуютно на облаке. Он крепко прижимал к себе серебристый шар и все время переставлял лапы, стараясь найти более устойчивую позицию. Данталион опять спал, механически лепя из облачного вещества какие-то фигурки, как лепят дети, играющие с песком. Гунара удобно устроилась, свесив ноги вниз. А Константин Кириллович расположился выше всех, отчего напоминал капитана корабля, вглядывающегося в даль. Молодые же люди еще боялись подходить к краю – стояли в центре облака спиной к спине и осматривались. Под ними проплывала Земля, но не такая, какой они ее привыкли видеть из иллюминатора самолета, а как будто нарисованная, словно огромная карта.
– Так, во что мы играем? – решил еще раз уточнить Максим, который первый из товарищей пришел в себя и стал осторожно ходить по их облаку.
– В цивилизации, – произнес Константин Кириллович сверху.
– А что нам нужно сделать?
– Нужно что-то изменить в ходе развития какой-нибудь из них.
– Что нам можно делать именно тут? – спросила Даша.
– Практически, все, – немного подумав, ответил математик.
– А что такое цивилизация? – спросила Лиза.
То есть она хотела спросить, что под этим понятием подразумевается в данном случае и в данном контексте. Но ее вопросы обычно были только частью того, о чем она действительно спрашивала.
И конечно, все знали, что такое цивилизация, но знали приблизительно, а чтобы что-то изменить нужно знать точно, что именно вы собираетесь менять, как правило.
– Одни считают, что цивилизация – это просто ступенька в развитии страны, поднимающая ее над соседями, – сказал Константин Кириллович.
– Что-то выдающееся? – решил уточнить Ботис, который, в конце концов, нашел устойчивое положение.
– Да, можно и так сказать.
– А другие как считают? – спросила Гунара.
– Другие говорят, что чем больше у людей выбора, тем цивилизованней общество.