Самая старшая
Шрифт:
– Маша, а тебя? – запыхавшись, отвечаю.
Мы с царевичем неожиданно оказались слишком близко друг к другу. Это не гулянья, а… Таня с Дашкой не рассказывали, что здесь такие вольности…
– Фёдор. Ну что, Маша, пойдём, потанцуем?
Мы выбираемся из змейки и, не разрывая рук, идём туда, где звучит плясовая музыка. В отличие от Ильи и Макара, Фёдор мне нравится. Очень.
Глава 22
На рассвете Фёдор проводил меня до самых ворот.
Как же я счастлива! Губы распухли от поцелуев, ноги гудят, одна коса наполовину расплелась,
С момента знакомства с Федей, я о младших, Лизе, Тане и Саше, поначалу ещё вспоминала обеспокоенно, оглядывалась, выискивая в толпе их лица. А потом, решила, что брат и обе сестры уже достаточно взрослые, чтобы гулять без присмотра старших, и позабыла думать о них…
Мне снова семнадцать! И я влюбилась! Дух захватывало, когда в лицо Феде смотрела, а от его осторожных, но смелых ласк внутри всё так сладко ныло!
В дом входила, всё ещё не расставшись мыслями со своим «царевичем».
Возле перевёрнутых ночв уже трётся сонный Мишка, ожидая подарка. Моя мечтательная улыбка, теперь, обращённая к братику, стала ещё шире.
– Что, жаворонок, ты наш? Хочешь первым получить подарок? Ну что ж! Выбирай! – я подняла вверх и аккуратно убрала ночвы. – Бери себе две меренги и два леденца.
– Ух ты! Что это? Игрушки?
– Это конфеты! Леденцы можно облизывать и сосать. А меренги кусай осторожно. Они крошатся.
Я показала братишке, где какие конфеты и стала с улыбкой наблюдать за ним.
Отворилась дверь и вошёл Сашка. Довольный и усталый. Хмельной? Да не-е-ет… Показалось?
– Ух ты! Что это?
– Это - конфеты. Тебе тоже положен сладкий подарок. Выбирай две меренги и два леденца.
Оба брата замерли в нерешительности перед столом. Рука Миши тянулась то к кружке с фигурками зайцев на палочке, то к кругляшам, то к фигуркам медведей, то к белой меренге, то к жёлтой, то к розовой, то к зелёной. Саша быстро сообразил, что размер – это главное, и теперь старательно выбирал глазами конфеты, которые получились побольше. Самый толстый заяц и самая крупная меренга уже были в его руках.
Из спальни, потирая сонные глаза, вышел Максим, за ним, почёсывая живот и кое-что пониже - Никита.
– Ого! Что это?!
И вот, уже четыре брата пытаются сделать выбор года. Я оставила Сашу за старшего и поволокла гудящие ноги в девчачью спальню. Там упала на кровать, рядом с Надей, и отключилась.
Проснулась, когда солнце уже начало клониться к западу. В спальне, кроме меня, никого! Обычно я встаю первой, поэтому несколько мгновений соображаю, не понимая, что происходит. А-а-а! Сегодня же первый день лета! И я почти весь его проспала. Зато, как я его встретила! Сразу вспомнился Федя, и наши поцелуи на лавочке у одного из подворий возле цветущего куста шиповника.
Ох! У меня же мальчики в мастерской не одарены! И как там, кстати, Таня с Лизой?
– Машка! Ты – волшебница! – встретила меня Лиза.
Она была одна в большой комнате, сидела за столом и так сосредоточенно и
– Эти конфеты – что-то необыкновенное! Я дала Кузьме попробовать - от своих, ты не подумай - по небольшому кусочку. Он просил тебя продавать их только через его лавку. Сказал, что даст очень выгодный процент. Ты же согласишься? Пожалуйста, Машенька!
– Я научу тебя их делать и продавай сама, куда и как захочешь, - широко зевая, ответила я.
– Правда? Спасибо, Маша!
– А где все? Как там Таня?
– Да, кто где. Малышня на улице, за воротами. Подарками хвастаются. Нахватались всякого в приюте, чего не надо! Представляешь, уже за «раз лизнуть» столько добра наменяли! – доложила обстановку Лиза.
Я скривилась, представив, как вся чумазая мелочь нашей улицы сосёт один леденец на всех.
– Я сама недавно проснулась, - продолжила Лиза.
– Таня сказала, что Саша так и не спал, сразу утром ушёл в мастерскую и подарки братьям взял, по четыре конфеты для каждого.
– А Таня где?
– Она под навесом. Обед готовит. Не знаю, спала ли она. Когда я легла спать, её ещё не было, а проснулась – рядом только ты. Как есть хочется! А кому остальные конфеты?
Лиза хищно подсчитывала оставшиеся сладости.
– Даше, Афанасию, свекрам сестры… твоим будущим, - ответила я.
Лиза залилась краской и промолчала.
– Вы с Кузей что вдвоём делали? – строго спросила я.
– Маша! – у Лизы кожа покраснела даже у корней волос.
– Лиза! – требовательно воскликнула я.
– Он меня обнимал… И в нос поцеловал. И руки гладил.
– Нос и руки… ладно, - удовлетворённо вздохнула я.
Возвращая духовку Марфе Степановне, я угостила её и мужа конфетами. И она, и лавочник, пришли в полный восторг.
– Я готов продавать твои конфеты в своей лавке за совсем небольшой процент. Сколько ты сможешь делать каждый день? – попытался ухватить быка за рога муж Марфы Степановны.
– У нас нет духовки…
– Я продам вам в долг самую лучшую.
– Эти конфеты я научу делать Лизу. Сама не собираюсь ими заниматься. Но мне кажется, что она собирается их продавать исключительно в той лавке, которая находится в Приречье, у вашего Кузьмы.
– Договоримся! – расплылся в широкой улыбке лавочник.
– И духовку мы Лизоньке подарим! Самую лучшую! У неё же недавно день рождения был. Сегодня же и принесём деточке подарок! – тут же подхватила Марфа Степановна.
На том и порешили. Уже к вечеру на нашей летней кухне, под навесом, стояла отличная новая духовка с полностью заряженным магическим нагревателем. Еле уговорила сестру, что начнём учиться на следующий день, а не сразу.
А вот, Афанасий с Дашей получили свои подарки только через три дня и уже с той партии, которую делала Лиза. Мои конфетки, которые предназначались этой парочке, не выдержали долгого ожидания и исчезли в животиках младших.