Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала
Шрифт:
Лёк пообещал сделать так, как ему посоветовал молодой карлик Кусс, и они спустились в жилище карликов через дупло в стволе тамаринда.
В доме карликов все было наоборот и шиворот-навыворот. Но заяц Лёк ничему не удивлялся и все терпел, что бы он ни видел и что бы он ни слышал. Три дня прогостил он там, и на четвертый день молодой карлик Кусс сказал ему:
— Сегодня отец мой вернется вечером и на прощанье подарит тебе один из двух калебасов. Так ты выбери тот, что поменьше.
Вернулся вечером старый
— Возвращайся сразу к себе. И когда ты останешься в хижине один, скажи калебасу: «Кёль-калебас, исполни свое обещание!» Ступай, и пусть будет путь твой благополучен!
Поблагодарил заяц Лёк всех карликов, старших и младших, попрощался вежливо и вернулся к себе домой. Когда заяц Лёк остался один в хижине, он сказал:
— Кёль-калебас, исполни свое обещание!
И тотчас калебас наполнился всевозможными украшениями — браслетами, ожерельями, жемчужными поясами, бубу, выкрашенными драгоценным индиго во все оттенки, — от темно-синих до небесно-голубых, — и покрывалами, затканными золотом.
И все это заяц Лёк отдал своей жене.
Когда на другой день жена Лёка пришла к водоему в своих нарядах и драгоценных украшениях, сверкавших на солнце, жена Буки-гиены едва не умерла от зависти. Она вытаращила глаза, открыла рот и упала без памяти, раздавив все свои браслеты, ожерелья и набедренные пояса из высохшей глины.
На нее лили воду, пока она не промокла до самых костей, и только тогда жена Буки очнулась. Побежала она в свой дом и вцепилась в мужа, который зевал и потягивался, выспав второй свой сон.
— Бездельник! — кричала жена Буки-гиены. — На что ты годишься? Жена зайца Лёка щеголяет в драгоценных уборах, она ходит вся в золоте и жемчугах, а ты для своей жены не нашел ничего лучше высохшей глины! Если ты не принесешь мне таких же украшений, я брошу тебя и вернусь в дом моих родителей!
Целый день думал Буки-гиена, как ему раздобыть для своей жены такие же украшения. И к вечеру придумал.
Пожевал он незрелого арахиса, напихал его себе под левую щеку и прибежал к дому зайца Лёка.
— Дядюшка Лёк, ой дядюшка Лёк! — застонал и заплакал Буки. — У меня зуб болит — нет сил терпеть! Выдерни мне его, дядюшка Лёк, заклинаю господом богом!
— А ты меня не укусишь? — осторожно спросил заяц Лёк.
— Чтобы я укусил тебя? Да я не могу и слюну проглотить! Помоги мне, дядюшка Лёк!
— Хум! Открой-ка пошире пасть! Какой зуб у тебя болит? Этот? Может быть, этот?
И заяц Лёк потрогал клык Буки.
— О!.. Нет, не этот, дальше!..
— Может быть этот?
— Н-н-н-ет! Еще дальше!
Заяц Лёк засунул свою лапу по самый локоть, и тут Буки-гиена захлопнул пасть.
— О, моя мама! — закричал
— Схватил и не выпущу, пока ты мне не скажешь, где ты нашел все эти наряды и украшения, — прохрипел Буки сквозь сжатые зубы.
— Отпусти меня, я тебя приведу в это место еще до рассвета, с первым криком петуха.
— Поклянись мне, что не обманешь!
— Клянусь поясом моего отца! — сказал заяц. И Буки отпустил его.
Буки не спал всю ночь. Земля еще не остыла, когда он поднялся и стукнул по шее своего петуха. Петух закричал. Буки прибежал к дому зайца и крикнул:
— Петух уже пропел!
— Может быть, твой петух и пропел, — ответил заяц Лёк, — но старухи еще не прокашлялись.
Буки побежал в свой дом и сдавил шею старой своей матери. Старуха захрипела и закашлялась. Буки вернулся к дому зайца.
— Старухи уже прокашлялись! — сказал он.
— Ладно, ладно, — отозвался заяц Лёк.
Он-то все понимал, но решил, что лучше разделаться с этим несносным соседом до рассвета, чем ждать до заката.
И вот Буки и заяц Лёк отправились в путь. По дороге заяц Лёк все по-честному рассказал и объяснил, что надо делать и чего не надо делать. Он оставил Буки возле баобаба, а сам ускакал домой досыпать самый сладкий утренний сон.
Буки присел на минутку, растянулся, затем поднялся и сказал баобабу:
— Говорят, будто тень твоя прохладна, и листья твои сочны, и плоды твои очень вкусны. Но сейчас у меня нет времени дожидаться, чтобы солнце взошло, и я вовсе не голоден. У меня дела поважнее! Скажи поскорей, кто даст мне сокровища из твоего дупла? Ведь ты говоришь, что они не твои!
И тогда баобаб сказал ему:
— Иди на поле проса!
Отправился Буки на просяное поле, но пришлось ему ждать до полудня, пока на поле не прибежал молодой карлик Кусс.
Схватил его Буки и начал над ним измываться. И наконец молодой карлик Кусс отвел Буки через дупло тамаринда в свое жилище. Но все-таки он посоветовал Буки не удивляться и не насмехаться над всем, что он увидит в доме его родителей.
Три дня прожил Буки в доме карлика, и три дня он удивлялся и насмехался над всем, что там видел.
— Где это слыхано, чтобы цыпленка ощипывали и выбрасывали за порог, а жарили пух и перья? — хохотал и злился Буки. — С тех пор как живу на свете, ничего подобного я не видывал!
И поэтому и еще потому, что маленький Кусс не забыл, как Буки измывался над ним на поле, молодой карлик Кусс не сказал незваному гостю-невеже, какой калебас надо выбрать.
Да если бы он и сказал, Буки его бы не послушался. «Нет, не такой же я глупец, как заяц Лёк! — думал Буки про себя. — Если заяц столько получил из маленького калебаса, сколько же я получу из большого! Нет, не так уж я глуп!»