Самец взъерошенный
Шрифт:
– Ждите, доложу! – сказала кварта и закрыла окошко.
– Кто эта Помпония? – спросил я.
– Самый богатый торговец Рома.
– Ты ее знаешь?
– С детства. Она служила центурионом в когорте с матерью. Вышла в отставку, занялась торговлей и разбогатела.
– Так ты занимала у нее деньги? – догадался я.
– Просила, – вздохнула Виталия, – но она не дала. Даже отругала меня.
– Тогда зачем мы здесь?
– Нужно…
Вита не договорила. Калитка распахнулась.
– Госпожа ждет! – поклонилась
Мы поднялись по мраморной лестнице и вошли в просторный зал, освещенный падающими из дыры в крыше лучами. Посреди зала имелся продолговатый бассейн с водой, как я понял, дождевой. Вода, отражая свет, освещала отделанные мрамором стены и шкафы в них. Дверцы шкафов были отворены, я догадался для чего: чтобы гости могли увидеть золотую и серебряную посуду. Похваляются богатством, как наши олигархи! Только у тех яхты…
Помпония ждала нас у одного из шкафов. Рослая, широкоплечая и слегка грузная, она походила на знакомую мне «штангистку» из храма. Лицо с начавшими опускаться брылями щек выглядело надменно.
– Привела показать? – загремела Помпония, едва мы приблизились. – Так я его в амфитеатре видела. Молодой, сильный, здоровый, дети от него будут красивые. Ну и что? Две тысячи золотых он все равно не стоит…
– Уважаемая! – перебил я. – Мы по делу.
– Какому? – насторожилась Помпония. Лицо ее приняло неприступный вид. «Денег не даст! – догадался я. – А нам не нужно».
– Я собираюсь предложить гражданам Рома эротический массаж. Вита говорит, что нужно посоветоваться с тобой…
– Конкретно! – перебила она.
– Это лучше показать. Вели принести ложе с матрасом и немного масла.
Помпония хлопнула в ладоши и распорядилась. Ложе и масло тут же доставили – прислуга у бывшего центуриона оказалась вышколенной.
– Снимай одежду и ложись на живот.
Помпония пожала плечами и сделала знак служанкам. Те мгновенно разоблачили ее, и торговка устроилась на заскрипевшем ложе. Я сцепил пальцы, разминая суставы, плеснул на ладони масла и приступил…
Охнула она после того, как я приступил к разминанию. Затем застонала и более уже не прекращала. Я мял и врезался костяшками в обложенную жирком спину, она корчилась и вопила, поминутно поминая Богиню-воительницу. Когда последняя судорога сотрясла ее тело, я отступил и сложил руки на груди. Помпония какое-то время лежала, затем села и сделала знак служанкам. Те быстро одели торговку.
– Сколько с меня? – спросила она, вставая.
– Один золотой.
– Справедливо! – согласилась Помпония и кивнула димидии, стоявшей рядом. – Заплати!
Та полезла в кошель и протянула монету. Я зажал ее в кулаке.
– Я всегда плачу, – наставительно сказала торговка и повернулась к Вите: – Почему не сказала, что он так умеет? Я бы дала денег! И не в долг, а за долю в деле.
«Фиг вам! – подумал я. – Еще не хватало! Заставила бы
– Но раз так вышло, поступим иначе. Десятая часть мне, и от клиенток не будет отбоя.
– Сами справимся! – хмыкнул я. – Делов-то! Напишем объявления – и все.
– Гляди-ка ты! – ощерилась она. – Три дня в Роме, а уже командует. А ты уверен, что к тебе пойдут? А если набежит толпа, справишься? Сумеешь организовать, чтоб никто не обиделся? Охрану, напитки для тех, кто ждет? У тебя есть для этого слуги? У меня найдутся. Я велю принести Виталии ложа с подушками, пришлю музыкантов, чтоб женщины не скучали, и прикажу сделать специальный стол. На ложе гладить неудобно – у тебя заболит спина. За мной вся организация, тебе останется только массаж. Идет?
Я посмотрел на Виталию. Та кивнула. Я протянул Помпонии руку. Та шлепнула своей лапой по моей ладони, едва не отбив ее. Центурионша, туды ее в качель! Силы девать некуда!
– Когда начинаем? – спросила торговка.
– Завтра!
Она кивнула, и мы попрощались. За порогом я протянул золотой Вите:
– Возьми!
Она улыбнулась и спрятала монету в кошель. Мы двинулись обратно, но не успели пройти и сотни шагов, как дорогу преградили уже знакомые преторианки. Намерения дам отчетливо читались на их лицах.
– Духи Гадеса! – выругалась Виталия, хватаясь за меч.
– Не нужно! – остановил я. – Сам.
Она пыталась возразить, но я решительно двинулся к безобразницам. Те смотрели на меня, ухмыляясь. Так… Молодые, рослые, широкоплечие. Одна чернявенькая, другая – рыжая, у третьей лицо, как полная луна. Довольно симпатичные. Вооружены. Преторианцы, насколько помню, в Древнем Риме были гвардией императоров и имели большой вес. Им позволялось многое. Они даже императоров меняли. Здесь, похоже, картина такая же. Что ж…
– Аве, девочки! – сказал я, приблизившись, и добавил тоном прожженной сводни: – Желаете развлечься?
Преторианки, не сговариваясь, кивнули.
– Предлагаю эротический массаж.
– Что? – удивилась чернявая.
– Вам понравится. Будете стонать и кричать от удовольствия. По золотому с каждой. Есть деньги?
Преторианки переглянулись и снова кивнули.
– Тогда следуйте за нами, но не приближайтесь, не то моя хозяйка нервничает.
– Так она «кошка»! – хмыкнула чернявая. – Мы с ними деремся.
– Почему?
Чернявая пожала плечами. «Дерусь, потому что дерусь!» – вспомнил я слова литературного героя.
– В этот раз – без рукоприкладства. Договорились?
Преторианки кивнули и расступились. Я вернулся к Вите, и мы проследовали дальше.
– Ты что им сказал? – спросила Вита, оглянувшись. – Почему они идут следом?
– Я пригласил их к нам.
– Зачем? – насторожилась она.
– На массаж. Это клиентки. Успокойся. Представь, что за нами катятся золотые монеты…